Диана Бутрус, руководительница бизнеса из Сент-Луиса, бродила по улицам Цюриха в поисках банка, который помог бы ей сохранить 1,5 миллиона долларов, спрятанных от американских сборщиков налогов.

Банки один за другим отказывали ей в тот день в 2009 году. Они беспокоились по поводу американских крутых мер по поводу неуплаты налогов и не хотели больше принимать американские деньги.

В конце концов, в здании напротив городского парка, поднявшись в незаметном лифте, сидя в шикарном конференц-зале, Бутрус нашла банкира, готового помочь. Его имя было Штефан Бук.

Бук сказал, что его работодатель, банк «Фрай», был бы счастлив принять деньги Бутрус, как гласят судебные документы и протоколы допроса Бука и Бутрус. Он сказал ей перевести 1,5 миллиона долларов в банк «Фрай». Он сказал ей, что её имя не будет указано в открываемом счёте. Он будет известен внутри банка как «Кардинал», псевдоним, который она выбрала в честь её любимой бейсбольной команды.

После это Бутрус звонила Буку через предоплаченные телефоны, которые она покупала в аптеке «Волгринс». Каждые полгода или около того она летала в Цюрих, чтобы снимать деньги с помощью самого Бука. Она возвращалась в США тайно привозя менее 10 000 долларов наличными – предел, чтобы не заполнять налоговую декларацию.

Схема позволила Бутрус избежать уплаты десятков тысяч долларов подоходного налога. И это не стало бы возможным без Бука и банка «Фрай».

Наряду с шоколадом и часами Швейцария известна банковской тайной. Это сделало страну пунктом назначения для денег, которые богачи хотят спрятать. В прошлом десятилетии это также сделало швейцарские банки мишенью для атаки американского правительства, которое устало от американцев, избегавших уплаты налогов с помощью счетов в оффшорах.

Многие банки вышли сухими из воды, сдав своих клиентов американским властям. Многие американцы, включая Бутрус, искали новые места, чтобы припрятать свои деньги.

Банк «Фрай» был среди очень немногих, которые бросили вызов атаке юристов. И Бук, респектабельный и самоуверенный, которому на момент встречи с Бутрус было 28 лет, был лицом банка, ответственным за открытие и управление американскими счетами.

За это Бук попал под прицел правительства. В 2013 году федеральный суд присяжных обвинил его в заговоре с целью помощи американцам уйти от налогов. Это было похоже на очередной удар по швейцарской банковской тайне.

Но дела пошли не так, как планировали обвинители, и цепь событий могла иметь серьёзные последствия для американской борьбы с предотвращением ухода людей от налогов с использованием оффшорных банковских счетов.

Бук вырос в Германии. Его родители были фигуристами. Его мать выступала за Швейцарию на Олимпийский играх 1972 года в Японии. Его отец имел страховую компанию, и Бук однажды понял, что однажды она перейдёт к нему. Но знакомый из бизнес-школы предложил ему в начале 2007 года работу в банке «Фрай». Банк был крошечным, около 20 сотрудников. Бук сидел в одном кабинете с четырьмя людьми, включая секретаря приёмной. «Мы хорошо ладили», – сказал он.

Бизнес вертелся вокруг клиентов, которых основатель банка, Маркус Фрай, собрал с годами, согласно показаний в суде Бука и другого бывшего сотрудника банка. Изначально американцы не были основными клиентами. Потом, в 2008 году, юридическое землетрясение потрясло основы швейцарской банковской системы. Американские обвинители начали предъявлять уголовные обвинения банкирам и ответственным лицам, которые открывали счета американцам. В 2009 году UBS, гигантский швейцарский банк, признался в помощи американцам при укрывании денег от налоговой и согласился предоставить властям имена клиентов, прятавших деньги от налогов.

Скоро швейцарские банки стали избавляться от американских клиентов. Но не банк «Фрай». У него не было офисов в США, и сотрудники не считали себя ответственными перед полицией если их клиенты не платили налоги.

«Мы решили, что нет причин не вести бизнес с американскими клиентами», – сказал Бук в интервью. Сотрудники проконсультировались с экспертами в области права, чтобы убедиться, что они ничего не нарушают. «Мы действительно пытались убедиться, что наш метод ведения бизнеса правильный».

Открытие счетов отчаявшимся американцам казалось золотым дном. «Позиционирование банка «Фрай» как отдельного частного банка теперь считается конкурентным преимуществом на рынке», – сказал на встрече членов правления в конце 2008 года исполнительный директор Грегор Бинц. Бинц отказался дать комментарии.

В течение следующих нескольких лет сотни миллионов долларов с американских депозитов перетекли из швейцарских банковских закромов, заведений типа «Креди сюисс» и «Юлиус Бэр», в банк «Фрай». Число его американских клиентов выросло примерно втрое, согласно данным суда. К сентябрю 2012 года около половины активов банка размером в 2,1 миллиарда долларов были деньгами американских налогоплательщиков. Бутрус была одной из них. С. Ричард Люси, бывший руководящий сотрудник «Голдман Сакс» и «Банк оф Америка» в Нью-Йорке, был другим.

В конце 2009 года контактное лицо Люси из «Юлиус Бэр», где у него много лет был счёт, сообщило ему, что ему надо куда-нибудь перевести деньги. Люси слетал в Цюрих и обошёл около 15 банков. Никто не хотел брать его деньги, согласно его показаний в суде.

Было одно исключение. «Пару раз всплывало название банка «Фрай» в связи с тем, что он был новый и агрессивно привлекал клиентов, – показал он. (Он не ответил на просьбу дать комментарии).

Конечно, когда Люси показался в помещении банка «Фрай», Бук сказал, что откроет ему счёт.

Люси был впечатлён уверенностью Бука что его банку не о чем беспокоиться по поводу американских расследований ухода от налогов. «Я нашёл, что искал», – сказал Люси.

Люси сказал, что Бук устроил ему дебетовую карту с изображением горы Маттерхорн, на которой не было ни названия банка «Фрай», ни имени Люси. Люси сказали, что, когда ему понадобятся деньги, он должен позвонить в банк и попросить положить деньги на карту. Он мог использовать её в любом банкомате.

Люси хотел привезти какие-то банковские документы в Нью-Йорк. Он сказал, что Бук советовал ему не брать ничего с названием банка «Фрай». (Бук отказывается, что давал такой совет). Люси взял ножницы и вырезал название банка «Фрай» и логотип с документов.

Вернувшись на Манхэттен, Люси купил телефонную карточку для звонков в Цюрих. Он делал их из телефона-автомата у своего многоквартирного дома. Когда этот телефон не работал, единственный работающий телефон, который он мог найти, был на кухне изысканной гостиницы. Среди кухонной возни он болтал по телефону со своим швейцарским банкиром.

В конце десятилетия другие швейцарские банки привлекали американских клиентов и вручали им глянцевые брошюры банка «Фрай» на выходе.

Бук, который со временем занял пост главы отдела банка «Фрай» по работе с частными клиентами, сказал, что не чувствовал, что делает что-то не так. В то же время он предупредил одну из клиенток, Кристин Уорсоу, не посылать распоряжения по американской почте, как она сказала в суде. «Никакой почты, используйте факс», – написала она себе в памятке. Бук сказал, что он не говорил ей не посылать материалы по почте.

К 2011 году американцам стало опасно держать деньги на незадекларированных оффшорных счетах. Всё больше банков передавало в Управление юстиции списки клиентов. Если вы были в списке, обвинители могли вас привлечь.

Надёжным выходом было сдаться в налоговую через добровольную программу явки с повинной. Она позволяла налогоплательщикам оплатить налоги, сотрудничать со следствием и жить дальше своей жизнью.

Бутрус закрыла свой счёт в банке «Фрай» и затем задекларировала деньги в налоговой. Она заплатила налоги и крупный штраф, а также обязалась помогать налоговой и обвинителям. Люси сделал то же самое. В своих заявлениях они указали Бука как контактное лицо.

Прокуратура охотилась за банкирами, чтобы привлечь их к ответственности. Теория была в том, что банкиры знали, что они позволяли американцам нарушать закон и соответственно были участниками заговора с целью обвести правительство США. Прокуратура обратилась к людям, включая Бутрус и Люси.

К 2013 году более 20 сотрудникам швейцарских финансовых учреждений были предъявлены уголовные обвинения. По меньшей мере десяток из них признал себя виновным и получил штраф, условный срок или и то и другое. Несколько укрылись в Швейцарии, которая отказалась экстрадировать своих граждан в США за действия, которые не были нелегальными в Швейцарии. Никто из них реально не попал под суд.

В 5 часов утра однажды утром в апреле 2013 года Бук проснулся от телефонного звонка. На проводе был руководитель банка «Фрай». «Глянь на «Блумберг», – вспоминает его слова Бук, имея в виду службу финансовых новостей.

– Я сплю, – ответил Бук.

– Сейчас же посмотри, – приказал босс.

Бук отложил свой мобильник. Вот оно что: статья, гласящая, что его обвиняют.

Ужаснувшись, Бук бегло прочёл обвинение. В нём ясно указывалось, что его бывшие клиенты помогают правительству. «Это было нереально», – сказал Бук.

Бук, которому было на тот момент 32 года, без семьи, пошёл на работу сдать свои служебные карточку и мобильник. Его отпустили в оплачиваемый отпуск. Банк был готов оплачивать его судебные издержки.

Затем Бук направился домой к своей сестре. Это был день рождения её мужа, и они устраивали барбекю.

Его сестра, Сильвия Мутер, была почти девять месяцев беременной. «Мы боялись, что он попадёт в тюрьму», – сказала она. – Мы пытались не думать об этом».

«Как по голове обухом», – сказал Бук.

Бук провёл месяцы, размышляя о своих вариантах. Он мог признать себя виновным и покончить с этим. Он мог провести остаток жизни в Швейцарии, которая не выдала бы его. Или он мог оспорить обвинения.

Третий путь был рискованным. Если бы Бук выиграл суд, он был бы свободен, и Управлению юстиции, которое боролось против банкиров, помогавших уклоняться от налогов, был бы нанесён серьёзный удар. Если бы он проиграл, он мог получить до пяти лет тюрьмы.

В октябре 2014 года один из руководителей UBS Рауль Вайль отправился в суд во Флориде. Федеральные прокуроры обвинили его в помощи клиентам при сокрытии миллиардов. Адвокаты Вайля настаивали, что он не знал или не мог отвечать за происшедшее. Присяжные совещались почти час прежде чем оправдали его.

На той же неделе суд присяжных в Лос-Анджелесе оправдал израильского банкира, которому были предъявлены подобные обвинения. Американское преследование иностранных банкиров больше не казалось непобедимым.

Несколько месяцев спустя, облачным утром января 2015 года Бук катался с друзьями на лыжах в швейцарских Альпах. Она начали спуск на линии выше деревьев.

Знак на склоне отмечал границу между Францией и Швейцарией. Бук понял, что он пересекал границу, что означало, что теоретически он мог быть задержан по американскому ордеру во Франции. «Я испугался», – сказал Бук.

Он сказал своим друзьям, чтобы они продолжали без него. Он схватил свои лыжи, взобрался опять на склон и скатился по швейцарской стороне горы.

Бук осознал, что он мог провести остаток жизни в страхе пересечь границу. «Для меня было невозможно просто сидеть в Швейцарии», – сказал он.

Бук сказал своему адвокату Марку А. Аньифило, что он хочет идти в суд.

9 ноября 2016 года Бук сел на рейс в Нью-Йорк. Две предыдущие ночи он был слишком испуган, чтобы спать. Аньифило договорился с нью-йоркскими прокурорами выпустить Бука под залог сразу после прилёта. Целью было дать ему возможность остаться в США до суда, пока его паспорт был конфискован.

«У вас есть идеи когда я смогу вернуться домой?» – спросил он Аньифило.

«Нет, – ответил адвокат. – Надеюсь, у вас нет кошки, которую нужно кормить».

Агент налоговой службы забрал Бука, когда он вышел из самолёта в Нью-Йорке. У него взяли отпечатки пальцев, сфотографировали, надели наручники и отвезли в тюрьму рядом с Бруклинским мостом. Он провёл ночь с сокамерником, чей хеджевый фонд тем утром был взят штурмом агентами с автоматами.

На следующий день Бук не признал себя виновным и был отпущен под залог. Он переехал в квартиру в северо-восточной части Манхэттена, оплаченную банком «Фрай», который к тому времени прекратил работу, так как его бизнес-модель явно была сомнительной.

Ждать суда надо было несколько месяцев.

Бук использовал своё свободное время по максимуму. Он тренировался в Центральном парке для участия в городском марафоне. Он стал фанатом «Янкис». На новый год он поехал с друзьями в Майами. Так как у него не было документов, он не мог лететь на самолёте. Вместо этого он провёл 33 часа в междугородном автобусе. «Он смотрел на всё как на приключение», – сказал Аньифило.

Большинство времени он проводил в юридическом офисе Аньифило на 26-м этаже, помогая своим адвокатам переводить документы на немецком языке.

Самым главным моментом для защиты было то, что ответственность за уплату налогов и декларации доходов не была связана с Буком. Это его клиенты решили не платить налоги. Он не должен был сообщать об этом. Фактически ему было запрещено делать это по швейцарским законам о банковской тайне.

Подготовка к суду тянулась долго, отчасти потому, что Аньифило также представлял Мартина Шкрели, менеджера хеджевого фонда, которого обвиняли в мошенничестве.

Бук слышал о Шкрели. Он не знал, что у них будет один адвокат. Аньифило и Бук оба вспоминают, как кричали по поводу достаточно ли адвокат предан делу своего клиента.

Суд над Буком начался в октябре. Прокуроры окрестили его ключевой фигурой международной схемы ухода от налогов.

Аньифило решил, что Бук не должен давать показания. Поскольку ответчик был уверен в своей невиновности, перекрёстный допрос обещал быть жёстким. А английский Бука был слабым.

Присяжные выслушали череду бывших клиентов Бука, включая Бутрус и Люси. Они показали, что Бук и банк «Фрай» играли важную роль при сокрытии налогов.

«Мы не хотели, чтобы кто-нибудь, особенно налоговая, узнали, что у нас в тот момент был счёт», – показала Бутрус.

Обвинение сообщило, что вся секретность – безымянные дебетовые карты, вырезки на банковских документах, сомнительные телефонные звонки – указывает на то, что Бук знал, что то, что он делает, незаконно. «Эта техника используется лицом, которое пытается не попасться, а не тем, кто думает, что работает законно», – сказала Сара И. Пол, помощница прокурора США ближе к концу суда.

Затем настала очередь Аньифило.

«В центре сцены преступления был американец с ручкой», – с выражением сказал он. – Штефан Бук не имел абсолютно ничего, абсолютно ничего общего с выбором, который делает американский налогоплательщик», чтоб не декларировать активы в оффшоре».

Это было трогательным выступлением. «Я готов расплакаться впервые за 25 лет», – написал Бук на листке бумаги, который он передал своим адвокатам.

Аньифило сказал, что факт, что Бук приехал в Америку вместо того, чтобы оставаться в Швейцарии, подтвердил, что ему нечего скрывать. «Отпустите Бука назад в Швейцарию», – закончил он.

Судья Джед. С. Ракофф был тоже впечатлён. «Я знал, что вы мощный оратор, – сказал он Аньифило после того, как присяжные ушли, – но вы превзошли все границы».

Присяжные совещались чуть больше чем один день. 21 ноября Бук сидел в туалете суда, когда решение было принято. Он полетел в зал.

Пара приставов маячила на заднем плане. «Они за мной?» – вспоминает Бук как спросил своего адвоката.

Нет, соврал Аньифило. Он знал, что приставы пришли, чтобы забрать Бука, если его признают виновным.

Присяжные приняли и огласили решение: невиновен.

После этого Бук говорил с присяжными в холле – они впервые услышали его голос. «С Днём благодарения», – сказал он им.

Оправдание Бука эхом пронеслось по юридическому сообществу. Управление юстиции уже проиграло три дела против иностранных банкиров, которые помогали американцам уклоняться от налогов.

Десятки остальных дел ожидают рассмотрения. Те, кто представляют обвиняемых швейцарских банкиров, говорят, что ожидают, что вердикт в отношение Бука воодушевит ответчиков и заставит обвинителей подумать дважды прежде чем выдвигать новые обвинения.

«Это должно изменить их расчёты, – сказал Марк С. Харрис, адвокат фирмы «Шепер, Ким и Харрис», который успешно защитил израильского банкира в 2014 году. Он сказал, что дела представляют собой «неверные попытки» Управления юстиции ответить на политическое давление с целью наказать банкиров.

В начале декабря семья Бука и его друзья встречали его в аэропорту Цюриха с огромным приветственным постером. Он старался попасть в Альпы в пиковый лыжный сезон.

«Я вернулся в самое время», – сказал он. Он надеется вскоре вернуться на работу в швейцарскую финансовую сферу.

+1

0