Ранним утром в день инаугурации она влезла в свою рабочую одежду эры пандемии, серые тренировочные штаны и белую футболку и стала молоть кофейные зерна. Затем, с кружкой кофе, она смотрела на кухне телевизор, на экране которого зелёно-белый вертолёт поднимался в воздух, увозя с участка перед Белым домом бывшего 45-го президента США Трампа.

В этой самой кухне, в кирпичном колониальном доме в Ватертауне, штат Массачусетс, слёзы появились на глазах этой женщины, Кэролин Куркджан-Джонс. Слёзы нескрываемой радости.

– Всё кончилось, всё кончилось, всё кончилось, – сказала затемм Куркджан-Джонс, вышедшая на пенсию воспитательница детского сада, отправленная из-за пандемии домой из гостиницы «Бостон парк плаза», где она работала консьержем. – Он ушёл.

С момента избрания в ноябре Джозефа Р. Байдена 46-м президентом, много внимания уделялось теориям заговора республиканцев, которые поддерживали Трампа, особенно теми, кто, внимая его взрывным речам об украденных выборах, напали на Капитолий в ходе вспышки насилия и вандализма 6 января. Но очень много американцев, около 81,3 миллиона человек, как Куркджан-Джонс, людей, кто голосовал за Байдена и против Трампа. И в среду, ровно две недели после атаки на Капитолий, они отмечали с выпивкой и выпечкой, в «Зуме» и с гимном «О, благодать», и со слезами радости, новый день: день, когда нация нажала кнопку перезагрузки.

В Чикаго, недалеко от пекарни, где идёт бойкая торговля угощениями на тему инаугурации – например, тортами «Чудо-женщина» с лицом вице-президента Камалы Харрис, Сара Расси, 40 лет, планировала смотреть инаугурацию со своей дочерью Мадлен, которой как раз исполнилось пять лет.

– Я чувствую себя легче, – сказала Расси о президентстве Байдена. – Я просто благодарна, облегчена, счастлива, и честно, я плакала от радости прошлой ночью.

В Техасе пара сестёр, работающих учителями в сфере специального образования в Киллине, ехали больше часа, чтобы вовремя оказаться у капитолия штата в Остине для просмотра инаугурации на телефоне. Норма Луна, 49 лет, и Сильвия Луна, 43 года, были там и для того, чтобы почтить память третьей сестры, Вероники, умершей в 56 лет от коронавируса в день выборов.

– Это облегчение, – плакала Норма Луна, наблюдая за церемонией. – Я не думала, что доживём до этого. Мы снова гордимся, что мы американки.

В Аннандейле, штат Вирджиния, Исра Чакер, 30 лет, помогающая беженцам и просителям убежища в организации «Оксфам Америка», почувствовала, что с неё свалилось бремя доказывания своей «американскости» во время правления Трампа, хотя её родили и воспитали сирийские иммигранты из Боулдера, штат Колорадо.

– Сегодня я знаю, что здесь моё место, – говорит Чакер, мусульманка в хиджабе. – Снова ясно, что мы все Америка, а Америка – это все мы.

А в ресторане «Каламари скуид роу» в Эри, штат Пенсильвания, водка была на обеденном столе у нескольких женщин, которые называют себя «Пьющие девушки». Мэри Джо Кемпбелл, 70 лет, профессор университета на пенсии и официальное лицо демократической партии от округа Эри, была там со своими подругами Линдой, Кэти, Элис, Шерил, Карен, Эми и Эмили – группой, возникшей на основе сочувствия после выборов Трампа в 2016 году.

Они сняли маски, чтобы глотнуть в честь радости. Они приветствовали момент, когда Байден вступил во власть. Они подпевали Гарту Бруксу, когда тот пел «О, благодать». А потом глотнули ещё.

– Все вопили и улюлюкали, – сказала Кэмпбелл, на которой были серьги «Рут Бадер Гинзбург», компенсирующие простую голубую футболку «Пенсильвания за Байдена».

Казалось, инаугурация представляла собой больше, чем рутинную передачу власти от одной политической партии другой. Раздавливание норм Трампом, кульминацией чего был его отказ признавать выборы, которые он проиграл, а затем его подстрекательство своих сторонников идти на Капитолий, что привело к обвинениям и второму импичменту, показалось сродни землетрясению. Сдвиг от одной заметной эры к другой с вопросом кто мы как республика внезапно вышедшим на повестку дня.

В Беркли, штат Калифорния, инженер-программист Мартин Тарон, выгуливал своего лабрадудля рядом с начальной школой «Таузенд оакс», где заведующий хозяйством вывесил поздравительный транспарант с изображением выпускницы заведения: вице-президента Камалы Харрис. Тарон сказал, что очень гордится Харрис, но преобладающие эмоции, которые он испытывал, были облегчением, а не радостью.

– Вы действительно празднуете сразу после крупного землетрясения, когда всё разрушено? – спросил Тарон. – Когда подбираете доски и мусор на улицах?

Конечно, были небольшие спазмы несогласия среди тех, что всё ещё не приняли Байдена как законно избранного президента, хотя журналисты и члены Национальной гвардии намного превосходили численностью протестовавших у капитолиев штатов. Но это был день, когда те, кто признал законность выборов, а это большинство населения, отметили событие.

Перемена фактически началась несколькими часами ранее, когда Трамп и его жена Меланья вышли из Белого дома – он в своём длинноватом красном галстуке, она в своих чёрных очках – чтобы сесть в вертолёт «Марин уан», после чего ненадолго появиться на объединённой базе «Эндрюс» и обратиться к небольшой толпе приверженцев. Когда Трамп перечислял то, что, по его слова, было заслугами его администрации, подчёркивая это обещанием «вернуться в той или иной форме», ряд американских флагов, развеваемых утренним бризом, казался неугомонным.

В то же время в Массачусетсе, в 430 милях к северо-востоку, бывшая воспитательница Куркджан-Джонс испытывала сильное чувство избавления.

После приведения Трампа к присяге в 2017 году Куркджан-Джонс начала четырёхлетний ритуал ежедневной отправки пёстрых открыток в Белый дом, кроме воскресенья, в которых было написано: «Дональд Трамп, опубликуй свои налоги», чего он так и не сделал. Она всегда подписывала открытку своим именем и адресовала её БАМ – Большой американской ошибке.

Сегодня около полудня Куркджан-Джонс подняла бокал шампанского «Моет» с тостом за присягу его последователя. – Наконец-то, – сказала она.

Многие всё ещё верят в безосновательное заявление Трампа о крупном мошенничестве с выборами. Дальнейшие толчки после атаки на Капитолий включали в себя военную блокаду церемонии инаугурации. А пандемия, которая унесла более 400000 жизней в США, требует беспрерывного внимания заваленных работой медиков по всей стране.

Когда в Вашингтоне началась инаугурация, битвы не на жизнь, а на смерть продолжились в больнице округа Мартина Лютера Кинга-младшего на юге Лос-Анджелеса. – Я так устала застёгивать чёрные мешки для тел, – сказала медсестра Аманда Хэмилтон во время церемонии. – Радует, что у нас есть президент, которому правда не всё равно, и кто может что-то с этим сделать».

Несколько секунд спустя раздался сигнал «Голубой код»: женщина на шестом десятке, у которой сердце замедлило работу и упал уровень кислорода. Хэмилтон понеслась по коридору, чтобы помочь вставить дыхательную трубку.

Тем не менее, эта реальность не могла подавить в этот день у некоторых чувство широкого облегчения.

Карин Рейли Барби, 48 лет, профессор английского университета «Сиена Хайтс» в Адриане, штат Мичиган, сказала, что тот день, когда Трамп победил в 2016, ощущался как конец. Она вела занятия в университете, но чувствовала, что готова была расплакаться в любой момент.

– Я не настолько наивна, чтобы думать, что всё в порядке. Не всё в порядке, – сказала она. – Все очень-очень бдительны, и готовы исправить всё, что было испорчено».

Барби закончила урок сочинения в 11:50, затем побежала в свой кабинет, где успела увидеть присягу нового президента на своём компьютере. Она слышала, как несколько коллег хлопали в этот момент. А потом она сказала: «Пара из нас немного станцевала».

+1

0