Эндрю Хиггинс

20 марта

Поселок Териберка, Россия. Татьяна Трубилина, глава местной администрации в этом пустынном форпосте России на Баренцевом море, хочет, чтобы читателю было совершенно ясно — не все тысяча жителей ее города являются алкоголиками; не все находятся в депрессии; и никто не покончил с жизнью, по крайней мере, в последнее время.

Более того, она сказала, что ее арктические владения «настоящий рай», если вы любите дикие ягоды, свежую рыбу и, конечно же, огромное количество снега.

Таковы обязанности представителя власти, отвечающего за место, которое, благодаря чрезвычайно востребованному (по крайней мере на Западе) и беспощадно суровому российскому фильму, имеет неприятную репутацию, как, возможно, самое забытое богом место в России — отдаленная, замороженная пустошь – обитель пьяниц, зверствующих чиновников, разрушающихся зданий и неподдельного отчаяния.

Г-жа Трубилина, неутомимый оптимист, бывший учитель, страстно агитирует, хотя и безуспешно, за запрет фильма «Левиафан», который был снят в основном в Териберке, в прошлом году выиграл Золотой глобус и получил номинацию на Оскар за лучший иностранный фильм.

Над главным героем фильма автослесарем  Колей всю жизнь издевается мэр города, вымышленный персонаж и чудовищно продажная версия г-жи Трубилиной. Колина жена, Лиля, кончает жизнь самоубийством. Между сценами неизменно безнадежных столкновений с чиновничеством и представителями Русской Православной Церкви, все пьют водку и впадают в депрессию.

«Я не могу понять, как можно было сделать такой нечестный фильм», жалуется г-жа Трубилина, обращаясь к портрету президента В.В. Путина,  висящему на стене ее кабинета. «Это выдуманная версия реальности, которая на самом деле в жизни не существует». Как и многие из критиков фильма в России, она считает режиссера Андрея Звягинцева предателем, намеревающимся приуменьшить улучшения в России, достигнутые при Путине.

Но оборонительная страсть веры госпожи Трубилиной в то, что она видит, как несправедливое искажение, далеко от восприятия других жителей города. Никому не нравится, когда его или ее дом изображается как выгребная яма, но многие соглашаются, что Териберка, независимо от ее проблем, не хуже, чем бесчисленное множество других мест в российской глубинке, как русские называют свои обширные внутренние районы. Это территория, презираемая жителями больших городов,  часто отмечается теми же горожанами как место подлинной национальной идентичности.

После того, как «Левиафан» вышел в свет и начал выигрывать призы за рубежом, получив яростное осуждение со стороны русских националистов и даже министерства культуры страны, которое частично оплачивало его производство, Териберка привлекает постоянный поток туристов. Некоторые из них киноманы, но большинство из них энтузиасты нетронутой природы, привлеченные величественной красотой местечка, показанной в фильме в качестве контрапункта к бесстыдным уродливым действиям людей.

Две гостиницы находятся в стадии строительства и будут открыты в ближайшее время, третья, созданная в помещении бывшего рыбозавода,  сократившего выпуск большей части своей продукции, уже предлагает множество комфортабельных номеров.

«Люди хотят экзотики, а мы и находимся на краю земли», говорит Ольга Николаева, глава недавно отремонтированного Дома Культуры Териберки. «На мой взгляд, любая реклама нам на пользу».

Вопреки усилиям главы местного Совета запретить «Левиафан» , г-жа Николаева организовала  показ фильма в актовом зале. Фильм проецировали на стену, потому что не было денег купить экран.

«Левиафан» заставил нас задуматься о некоторых серьезных проблемах, которые есть в России; я посмотрю фильм еще раз», сказала она, добавив, что даже местные пьяницы с удовольствием наблюдали за своими экранными собратьями. Она сказала, что один из них прокомментировал после показа, что «хорошо иногда взглянуть на себя со стороны».

«Некоторые местные жители восприняли фильм слишком буквально», говорит г-жа Николаева, «и они должны понять, что это не просто документальный рассказ именно о Териберке и подобной ей местах, а речь идет о более универсальных темах, как видно из названия фильма. Оно является ссылкой на библейского монстра в библейской книге Иова и на английский политический трактат Томаса Гоббса 17-го века о жизни «одинокой, бедной, противной, жестокой и короткой» без эффективного правительства».

Когда Советский Союз распался в 1991 году, население Териберки насчитывало более чем десять тысяч человек, это в десять раз больше, чем сейчас. Из-за своей близости к государственным военным объектам, он был закрыт для туристов, и добраться сюда можно было только морем. Потом была открыта  автомобильная дорога  в Мурманск, и контрольно-пропускные пункты КГБ исчезли с въезда в город. Но одновременно ушли в прошлое большая часть субсидий и государственный рыболовный флот, который обеспечивал бюджет Териберки.

«Этот поселок не будет существовать через 20 лет», говорит Иван Кошпетрук, менеджер рыбозавода.

Те, кто сумел выжить, гордятся тем, что пережили разруху. «Все развалилось, но мы до сих пор существуем», говорит Людмила Бокотина. Ей 69 лет, она метеоролог и в течение 50 лет она проводит мониторинг Териберки в сильный ветер, снег и минусовые температуры в деревянном домике, стоящем в отдалении на холме. Она ходит туда каждый день, и с помощью более молодого коллеги сообщает  погодные условия восемь раз в сутки государственному метеорологическому агентству.

Она является большим сторонником президента Путина, который по ее словам, на треть повысил зарплаты государственным служащим, таким  как она, но она также является преданным поклонником «Левиафана». «Фильм показал правду», говорит она, сгорбившись над деревянным столом, загроможденным книгами и метеорологическими приборами.

Она добавляет: «Фильм показал, как мы живем. Нет работы, здесь совершенно нечего делать людям, функционеры заботятся только о своих собственных интересах. Это все правда, и мы должны бороться с этим».

На первый взгляд, большая часть Териберки выглядит именно так же ужасно, как показано в фильме — мешанина брошенных деревянных домов, обрушенные бетонные блоки и заброшенные причалы. Главная дорога в город проходит вдоль береговой линии, заваленной гниющими корпусами рыболовных судов, выставляя на неприглядный показ последние остатки некогда процветающей, но теперь умирающей рыбной промышленности и транспорта.

У российского газового гиганта «Газпрома» были большие планы несколько лет назад для Териберки, обещая превратить ее в центр логистики для эксплуатации гигантского Штокмановского газового месторождения в Баренцевом море. Но эти планы были отменены, в результате чего город остался с заброшенным офисом «Газпрома» и наполовину построенной дорогой в никуда.

Два продуктовых магазина предлагают широкий выбор алкогольных напитков, замороженных продуктов и конфет. Третий магазин создан для продажи молока, произведенного восемнадцатью местными коровами, живущими в отапливаемом сарае. Но в магазине только пустые полки и ласковая улыбка пожилого владельца.

Окружающий пейзаж исключительно красив, с широкими перспективами нетронутой тундры, открытым морем и в ночное время частыми вспышками северного сияния, рябью заполняющим небо ослепительным естественным световым шоу.

Такие зрелища помогли сделать Териберку популярным местом для молодых россиян, которые приезжают сюда, чтобы взглянуть на небо в вечернее время, и в течение дня, посещают занятия по сноукайтингау, зимнему виду спорта, в котором участники используют силу кайта – воздушного змея, чтобы скользить по снегу и льду.

Николай Рахматов, бывший чемпион России по кайтингу и глава московской компании, которая организует регулярные поездки в Териберку, восхищается  дикой природой и отсутствием давления политического и иного рода со стороны российского капитала.

«Не все зависит только президента», говорит он. Он часто показывает «Левиафан» своим ученикам.

Даже поступление в казну средств, полученных от туризма, оставило председателя Совета г-жу Трубилину безрадостной. Она жалуется на то, что гости наделали слишком много шума и наносят урон природе.

«Нам не нужен дикий туризм», говорит она, показывая молчаливую позицию российского чиновничества, где жесткий контроль всегда предпочтительнее потенциально беспорядочной спонтанности.

Г-жа Трубилина говорит, что туристы приносят единственное удовлетворение тем что разочаровываются, когда видят, что жизнь здесь не так ужасна. Она надеется, что их присутствие поможет противостоять териберкской и, косвенно, российской репутации хронического отчаяния.

0

0