Кэтрин Шэттак

Саймон Хелберг в самом популярном молодежном сериале «Теория большого взрыва» играет Говарда Уолоуица ─ необычайно талантливого ботаника: Его герой ─ аэрокосмический инженер и полиглот, который может говорить на вымышленном языке из «Властелина колец» ─ эльфийском синдарине.

Но и в жизни Саймон Хелберг также обладает настоящим талантом: его умение играть на фортепиано помогло ему получить роль, о которой он давно мечтал ─ недавно он сыграл вместе с Мерил Стрип в фильме британского режиссера Стивена Фрирза в основанной на реальных фактах картине «Фостер Дженкинс»(в кинотеатрах с 12 августа). В роли Косме Макмуна, аккомпаниатора для проживающей в 1940-х годах в Нью-Йорке и обожающей музыку светской львицы (Мерил Стрип), которая мечтает стать оперной певицей и не осознает, насколько ужасно она поет. По сюжету Косме Макмун вступает в сговор со мужем главной героини (Хью Грант), чтобы скрыть от неё неприятную правду. И далее их ждет совместное выступление в Карнеги-холле.

Г-н Хелберг начал играть на пианино, когда ему было примерно 10 лет и затем начал играть в джазовых и рок-группах. «Я играл Сансет Стрип в Roxy, у меня во рту были брекеты, мой отец подвозил меня, чтобы я играл в вестибюлях отелей, и я не чувствовал себя суперкрутым», ─ рассказал 35-и летний г-н Хелберг. ─ Но я продолжал думать, что, если я смогу стать хорошим пианистом, вероятно, я смогу кадрить девочек».

Он достиг такого успеха, чтобы смог добиться любви актрисы Жослин Таун, с которой он живет в Лос-Анжелесе, ─ у пары двое малолетних детей. В недавнем интервью в Нью-Йорке, г-н Хелберг ─ со своей фирменной » в «Теории большого взрыва» густо намазанной гелем стрижкой «под горшок», в элегантном костюме и рассказами о себе в иногда самоуничижительном тоне ─ говорил о том, что ему приходится казаться таким, пока продолжается популярный ситком и рассказывал, как это ─ быть звездой в вечно популярном сериале. Здесь цитируются отредактированные выдержки из интервью.

Фильм такой смешной, что во время просмотра я плакала.

Мэрил и я в какой-то момент сказали: «Этот тон нечто среднее между Чеховым и братьями Маркс». В этом есть жажда жизни, как у Чехова и своего рода тривиальность происходящего, а потом есть кадры, в которых я бегаю вокруг в нижнем белье и подвязках для чулков.

Как вам удалось добиться роли у номинированного на Оскара режиссера г-на Фрирза?

Я постарался поразить его интеллектом, но все, что для него было важно, играю ли я на фортепиано или нет. Он смотрел куда-то в пространство и вдруг сказал [имитирует грубый британский акцент]: «Насколько хорошо вы играете на пианино? Смогли бы вы сыграть Шопена? «Я сказал, что, в общем, могу, но в основном я играю джаз. «Но могли бы вы сыграть Моцарта?» Под конец это было так: «Я смогу сыграть все, о чем попросите, Стивен. Это будет не хуже игры Лан Лана (китайского пианиста). «В общем, на самом деле я солгал.

Насколько интенсивно вам пришлось заниматься?

Я занимался с преподавателем четыре или пять раз, проходя ускоренный курс по доведению до автоматизма того, как на самом деле ведут себя профессиональные пианисты, как они сидят и держат руки и как они дышат.

 Как вы и Мерил Стрип нашли свою «точку соприкосновения» в музыке?

Мэрил и я по выходным репетировали огромное количество раз, и это был удивительный опыт, общаться с ней так близко. Она прежде всего человек. Должно быть, она ─ одна из самых величайших актрис в нашей истории, и причина ее величия заключается в том, что она привносит всю полноту жизни всему, что происходит вокруг нее и каждую секунду сама полна этой жизнью.

На экраны вышли серии уже десятого сезона «Теории Большого Взрыва». Что ты об этом думаешь?

Мне потребовалось семь лет, чтобы я, наконец, забил гвоздь в стену моей гардеробной и повесил плакат нашего сериала, потому что я был настолько суеверен, что уже на следующий день могу остаться без работы. Это очень интересный опыт, чтобы быть частью команды этого популярного, раскрученного сериала, не думаю, что возможно будет создать что-то аналогичное после окончания нашего шоу, и я невероятно благодарен. Но со временем становится все более сложным удивить чем-то публику. С «Флоренс» я должен был глубоко копать на протяжении трех месяцев и увидел свое лицо на афише. [Смеется] И это было очень, очень приятно снять, для своей новой роли снять в конце концов надоевшую водолазку и постричь длинные волосы.

0

0