Сотрудница «Волгринс» был озадачена количеством опиоидов, которые компания отправляла только в одну торговую точку. Её аптека в Порт-Ричи, штат Флорида (население 2831 человек) заказывала 3271 упаковку «Оксикодона» в месяц.

«Я даже не знаю, как они смогут разместить столько упаковок, честно говоря», – написала коллеге в январе 2011 года Барбара Мартин, чья работа состояла в проверке подозрительных заказов лекарств. На следующий месяц компания отправила ещё один огромный заказ в ту же точку.

Письмо было среди тысяч документов от корпораций фармацевтической и розничной отраслей – служебных записок, объяснительных, отчётов о продажах и поставках, анализов экспертов и другой конфиденциальной информации – поданных в федеральный суд в Кливленде юристами городов, посёлков и общин, опустошаемых наркозависимостью. Они тщательно объясняют, как различные корпоративные интересы – более крупные чем знакомые игроки типа «Пюрдью фарма» – подпитывали смертельную опиоидную эпидемию, которая продолжается почти две декады.

Малоизвестные производители свободных от патента лекарств, универмаги типа «Волмарта» и сетевые магазины типа «Райт эйд» также наводнили страну миллиардами таблеток согласно документам суда. Опустошение было таким сильным, что один из округов Огайо организовал мобильный морг, чтобы справиться со всеми трупами людей, умершими от передозировки.

Когда эпидемия достигла пика, поставщиками с рекордными продажами были не производители брендов, а те, кто делали лекарства, не нуждающиеся в лицензии на производство. С 2003 по 2011 год юристы истцов заявили в ходе одного из дел, что «Маллинкродт», ирландский производитель простых и брендированных лекарств, выполнил 53 миллиона заказов на опиоиды. Тем не менее, деятельность компании была остановлена и на неё заявили федеральным властям, что максимум 33 заказа были подозрительными. Юристы описали этот уровень маловероятным.

Документы стали знаковым моментом накануне первого судебного заседания из почти 2000 дел, открытых городами и округами по всей стране и собранными в федеральном суде Огайо. Общая сумма исков составляет миллиарды долларов в качестве компенсаций от корпораций, имеющих отношение к опиоидной эпидемии.

Обе стороны практически закончили сбор доказательств, а поданные в пятницу заявления – попытка объединить основные обвинения для предъявления на первом суде, который назначен на начало октября. Беря своё начало от иска, поданного округами Огайо Кайахога и Саммит, суд будет лакмусовой бумагой для оставшихся дел. Судья Дэн Аарон Полстер из федерального окружного суда Северного Огайо надеется, что само заседание заставит стороны достичь соглашения на национальном уровне, которое принесёт деньги городам, посёлкам и округам по всей стране, а также исключит дальнейшие суды по поводу опиоидов.

Исходя из пятничных заявлений, истцы хотят, чтобы судья признал, что ответчики годами игнорировали и нарушали законы, которые требовали от них отслеживать и сообщать о подозрительных заказах. Они также настаивают, что ответчики совершили «нарушение правопорядка» – создали длительный кризис, который глубоко затрагивает здоровье общества, включая в себя реанимацию новорождённых, институт усыновления, скорую помощь, программы детоксикации и реабилитации и систему криминальной юстиции.

Фармацевтическая отрасль также дала объяснения в пятницу. Многие данные, включая вещественные доказательства, были в ограниченном числе, сильно отредактированы или просто запечатаны.

Производители небрендированных лекарств заявляют, что они не продвигают свои лекарства и их не стоит наказывать за продажу аналогов, отпускаемых по рецепту и одобренных пищевой и фармацевтической комиссией. Фармацевтические сети говорят, что истцы не представили доказательств, что распространяемые ими только через свои собственные точки опиоиды выводились незаконно. Ещё они говорят, что многие заявления истцов беспочвенны, потому что сроки исковой давности истекли.

Но истцы представили менее благостный вид потока опиоидов через аптеки.

Когда пациенткам гинеколога Адольфа Харпера нужно было купить опиоиды, их частенько видели в магазинах «Райт эйд» рядом с его кабинетом в Экроне, штат Огайо. Его клиника выписывала сотни тысяч рецептов на болеутоляющие такие как «Оксиконтин», «Роксицет», «Перкоцет» и «Опана». Он продолжал делать это несмотря на то, что по меньшей мере 8 пациенток умерли от передозировки, как сообщило Управление юстиции. Доктор Харпер впоследствии был арестован и осужден на 10 лет. Но несмотря на поток рецептов на опиоиды от доктора Харпера, компания не посчитала ни один его заказ подозрительным, говорят истцы. Вместо этого «Райт эйд» стала заказывать больше чтобы удовлетворить всплеск спроса от клиники.

Годами, долгое время после начала опиоидного кризиса, гигантские фармацевтические сети, включая «Волгринс», «Си Ви Си» и «Волмарт» не делали практически ничего во исполнение их законных обязанностей по контролю за сомнительными заказами, заявляют юристы истцов. Хотя они должны были блокировать такие заказы и ставить в известность наркоконтроль, они делали это редко.

Один из представителей «Волгринс», в чьи обязанности входил контроль за такими заказами, сказал, что его управление «не имело технической возможности» для такой деятельности. Компания создала список подозрительных заказов, который насчитывал тысячи страниц, но затем отгрузила их без дальнейшего контроля.

В ответ на запрос «Волгринс» выпустила заявление, в котором говорилось, что компания «не распространяла отпускаемые по рецепту препараты с 2014 года, а до этого отпускала их только в свои аптеки». Компания назвала саму себя «лидером отрасли в борьбе с этим кризисом».

Представительница «Си Ви Си», занимающая в компании должность координатора по работе с наркоконтролем признала, что это не было её работой на самом деле, говорится в данных истцов. Большинство этой работы в компании было переложено на «сборщиков-упаковщиков» – складских рабочих распределительных центров, которые, как выяснилось, не имели формальной подготовки для контроля и редко задерживали заказы. В распределительном центре компании в Индианаполисе с 2006 по 2014 год задерживалось примерно по два заказа в год.

До 2011 года у «Волмарта» не было видимой системы мониторинга подозрительных заказов, заключили истцы. Компания говорит, что полагалась на своих временных сотрудников, что истцы назвали «фарсом» без следа подготовки или принятых правил работы. К 2015 году компания ввела полную систему лимитов, но она была такой великодушной, что аптека могла перейти от 10 доз в 10 миллиграмм «Оксикодона» в одном месяце до 7999 доз в следующем не вызывая тревоги. В пятничном заявлении «Волмарт» сообщил, что его фармацевтический бизнес отвечал за «практически невидимую малую долю соответствующего рынка» и отметил, что эксперт истцов пришёл к заключению, что «Волмарт» отгрузил менее 1,3 процента объёма опиоидов, поставленных в округа Огайо, который и стал причиной иска.

«Райт эйд» в своём заявлении сказала, что «истцы не предоставили свидетельства», что «ограниченные поставки опиоидов компании стали причиной какого-либо ущерба», и этот аргумент подхватила «Си Ви Эс», которая сказала в своём заявлении, что нет «никаких свидетельств» того, что какая-либо поставка «Си Ви Эс» в округа использовалась не по назначению.

Но истцы утверждают о сговоре в среде поставщиков опиоидов.

«Неспособность распознать подозрительные заказы было их бизнес-моделью, – говорят они об ответчиках. – Они притворились слепыми, называют себя простыми «доставщиками» без ответственности за то, что они поставляют или кому. Ровно как и любой уличный наркокурьер».

В то время как миллиарды их таблеток растекались по стране, производители небрендовых препаратов спустили на тормозах отслеживание подозрительных заказов, гласят документы истцов. Они использовали неверные алгоритмы для выявления сомнительных заказов и часто передавали надзор менеджерам по работе с клиентами и счетами, чья зарплата была привязана к продажам лекарств.

Многие компании использовали рудиментарные системы для отметки заказов, например, вычленяли только случаи, когда клиент заказывал вдвое или втрое больше, чем раньше. Такие системы не соответствовали требованиям наркоконтроля, говорят истцы. Они не принимали по внимание аптеки, которые уже заказывали недопустимо большое количество опиоидов, а большинство контрольных систем можно обойти, деля заказы на мелкие или переходя на новую дозировку. Программа производителя «Тева» была названа «Дефопс», сокращение от «Защитные операции». Она была создана чтобы компания могла избежать проблем и ещё потому, что название «звучало красиво», как говорилось в документах, цитировавших показания сотрудника, разработавшего программу. В заявлении, сделанном в пятницу, «Тева» сказала, что соблюдала закон и что истцы не могут доказать, что её продукция причинила им вред.

Некоторые компании поручали менеджерам по продажам расследование и одобрение подозрительных сделок. Это было с «Маллинкродт». С 2006 по 2014 год, говорят юристы истцов, её продукты составляли четверть всех опиоидов, проданных в двух округах Огайо. Менеджеры по работе с клиентами на национальном уровне, чьи премии были завязаны на продажи, расследовали подозрительные заказы. Один заказ был одобрен потому что менеджер хотел сохранить «темп работы» с клиентом, согласно документам суда. Другой одобрил необычно большой заказ, потому что клиент был не в состоянии получить опиоиды из другого источника. Официальные лица компании признали, что назначение продажников на работу с подозрительными заказами было конфликтом интересов, согласно цитируемым письмам из документов суда, но они позволяли использовать эту практику и дальше.

Пресс-секретарь «Маллинкродт» отказался дать комментарии по поводу предоставленной в пятницу информации.

В 2017 году «Маллинкродт» согласилась заплатить 35 миллионов долларов за снятие федеральных обвинений в том, что она не смогла определить подозрительные заказы опиоидов и сообщить о них в наркоконтроль. В рамках этого соглашения она также согласилась тщательнее анализировать свои поставки чтобы обеспечить использование своих продуктов по назначению.

Некоторым производителям не удалось изменить свою практику даже после того как их предупредили, что их препаратами злоупотребляют. В 2012 году официальные лица наркоконтроля встретились с сотрудниками «Актавис», производителя нелицензируемых «Оксиконтина» и «Опаны ЕР», двух из болеутоляющих средств, которыми на рынке злоупотребляют больше всего. Агентство указало компании на необходимость следить за тем, как их продукция используется среди населения.

Согласно поданным в суд документам, сотрудник наркоконтроля сказал сотрудникам «Актавис» «сходить в аптеки, получающие их продукты в Южной Флориде, чтобы увидеть длинные очереди в клиники лечения боли, номера машин из других штатов, сомнительных пациентов, охранников на парковках и таблички с надписями «Оплата только наличными». Но мало что изменилось. Сотрудник по контролю за соблюдением этики «Актавис» позже дал показания, цитируемые истцами, что «тон и смысл» встречи «сделали её менее продуктивной, чем она могла бы быть», и что представители наркоконтроля обращались с сотрудниками как с «уличными торговцами».

При повторной встрече в том же году наркоконтроль попросил «Актавис» снизить производственную квоту оксикодона, активного вещества «Оксиконтина». Компания отказала агентству в этой просьбе.

После серии переуступок, нелицензируемые продукты «Актавис» теперь принадлежат «Теве», которая отказалась от комментариев.

0

0