Творческие способности – это основной пульс, который даёт Новому Орлеану жизнь, а не смерть, даже при карантине. Прогулка по улицам и модным районам Нового Орлеана требует ритмичного сердцебиения города. Этот город тих, и без музыки, танцующей в воздухе, это как Марди Гра без бисерных парадов. Не то чувство.

«Похоже ли это на Катрину в Новом Орлеане?», крутится вопрос. Это событие, по которому измеряются все катастрофы. И это единственный способ приблизиться к фактам и заглянуть внутрь образа жизни в одной из горячих коронавирусных точек за пределами Нью-Йорка. Но ответа на вопрос нет. Он не полностью покрывает происходящего.

Время в Новом Орлеане измеряется ураганом Катрина. События в жизни происходили или до, или после шторма. Но в 2005 году жители Нового Орлеана в большинстве своём убежали от наводнения. Многие были вынуждены жить какое-то время за пределами родного города, но вернулись туда во время восстановления. При пандемии коронавируса идти некуда. Город брошен жить в катастрофе.

«Ощущается как Катрина, и восстановление после Катрины было как сегодня, –  говорит член городского совета Джейсон Уильямс. – Улицы до жути пустые. Люди ходят, но это не живой город, к которому мы привыкли».

Многие бары и магазина Французского квартала заколочены как будто в Мексиканском заливе бушует ураган, и никто не знает, когда он обрушится на берег. Но ведь когда приближается шторм, бары стоят открытыми до самой последней возможности.

Вечером прошлой пятницы самой восхитительной сценой на Бурбон-стрит была работа Джарвиса Дэвиса, зазывавшего на углу в один из нескольких ресторанов, всё ещё продающих обеды навынос. Дэвису 62 года, он работает во Французском квартале с 8 лет. Ребёнком он убегал из дома, чтобы танцевать чечётку перед туристами и получать от них деньги. Теперь он известен как мистер Бурбон.

Эти улицы его дом, и он никогда не видел его таким тихим. Крысы Французского квартала носились по обычно заряженным энергетикой улицам, служившим источником юмора и отвращения. Джарвис бесстрашен, но он одинок при своей суетливой работе.

«Я разговариваю сам с собой. Я, крысы, и снова я. Живём ничего себе, болтаем немного каждый вечер», – сказал Джарвис с заразительной улыбкой и смехом.

Музыканты торчат дома, концертов нет. Проблеск жизни появился в «Твиттере» одной из музыкальных икон Нового Орлеана. Бренфорд Марсалис опубликовал короткий клип с кларнетистом, играющим серенаду Луи Армстронга «Жизнь в розовом цвете» в практически пустом Французском квартале. Это было прекрасно и гипнотично в своей простоте.

Музыканты на карантине и их музыку можно услышать только в сети, или если вам повезёт пройти мимо негромкого выступления на пороге или балконе.

Трой «Тромбон-коротышка» Эндрюс должен был отправиться на гастроли в Австралию с Ленни Кравиц. Энергичный исполнитель говорит, что его «угнетает» видеть улицы, катапультировавшие его на вершину музыкальной славы, такими тихими.

«Выглядит как будто мы готовимся к шторму, но шторм уже пришёл», – сказал Эндрюс «Си Эн Эн», когда забирал еду для своей матери.

Эндрюс проводит почти восемь часов в день в одиночестве в своей студии звукозаписи на севере Нового Орлеана, играя на своих трубах и пытаясь создать музыкальные аранжировки, которыми он может поделиться с фанатами через соцсети. Внутри студии можно забыть о пандемии, говорит он.

Но эта пандемия взяла свою дань из музыкальной среды города. Эллис Марсалис, патриарх знаковой музыкальной семьи, умер от коронавируса. Фил Фрейзер, соруководитель легендарной группы «Риберс брасс бенд», заразился вирусом, но выжил. Это те самые духовые оркестры, которые так хорошо утешают города в время трагедии. Музыканты сопровождают похоронные процессии. Этого сегодня не происходит и Эндрюса беспокоит, что люди не уделяют утрате и смерти должных почестей.

«Мы раньше соблюдали обычаи. Мы провожали тела», – сказал Эндрюс.

Эндрюс хочет сесть на крышу своей студии и играть на тромбоне, чтобы все вокруг слышали. Он говорил об использовании дрона чтобы запечатлеть этот момент и поделиться записью, но в основном он хочет дать людям возможность услышать всё вживую в радиусе куда долетает звук. Эндрюс говорит, он надеется, что музыка напомнит родному городу, что шторм накрывал город прежде чем он отстроился заново.

«Долгое мы возвращения после перестройки, но сердце и душа города сделали наше желание вернуться ещё сильнее, – сказал Эндрюс. – Мы готовы к битве с чем угодно, чтобы победить эту напасть».

Художник Терренс Осборн провёл коронавирусный карантин со своей семьёй в их доме на западном берегу Миссисипи. Осборн создал одни из самых признанных произведений искусства после Катрины. Картины под названием «Блюз после Катрины» и «План эвакуации», а также серия «Конец урагана» запечатлели горечь и абсурдность с причудливой живостью.

Осборн наблюдал как на протяжение последнего месяца Новый Орлена превращался в город- призрак. Он говорит, что его больше всего поразило как люди, ходят по улицам и даже не смотрят друг на друга. Как будто они боятся, что разговор сблизит их. Это против каждого фибра их душ. Безумие, как будто слова «Как дела, крошка?» приведут к заражению коронавирусом.

«Город как будто уснул, – говорит Осборн со своего порога. – Мы обнимаемся, мы любим. Мы делимся. Мы разговариваем. Так что трудно».

Осборн решил провести время сидения дома за созданием произведения искусства, которое, как он надеется, станет знаковым символом битвы Нового Орлеана против коронавируса. Всего лишь за неделю он создал картину, которую он назвал «Передовая», воодушевившись известными постерами времён Второй Мировой войны «Клепальщица Рози». Осборн пожертвовал тысячу копий сотрудникам больниц по всему Новому Орлеану.

Картина изображает медсестру-афроамериканку со стальным и отважным взглядом, который, как говорит Осборн, символизирует отвагу сотрудников больниц на передней линии. А пластырь рядом с татуировкой напоминает, что работники как она тоже могут заболеть, но приходят на работу каждый день.

Катрина воодушевила музыкантов и художников пойти по пути развития. Именно творческий дух помог вывести город из тьмы, и Осборн думает, что-то же самое с высокой вероятностью происходит сегодня по всему городу.

«Мы должны быть энергичны, эксцентричны и жизнедеятельны. Это часть нашей культуры, так что мы восстановимся», – сказал Осборн.

Новый Орлеан до сих находит способы напомнить вам, что этот город не похож на большинство других в Америке. Эту историю лучше рассказывать с помощью отдельных кадров тех моментов, которые вы замечаете на ходу.

Две женщины в своих воскресных платьях и разноцветных весенних шляпках сидят перед домом у знака с надписью: «Посигналь, мы выпьем». Само собой, машина дала сигнал, и они выпили.

Католический священник слушает исповедь прихожанина на парковке у церкви.

Владелец парикмахерской «Золотые ножницы», который выставил в витрине объявление с обещанием «поправить лохмы у всех, когда всё это кончится».

Звук культовых нью-орлеанских трамваев все ещё гремящих по Сент-Чарльз авеню.

Трубач на углу Роял-стрит во Французском квартале играющий разные мелодии.

Цветут цветы в городском парке, и много людей гуляет, пытаясь держать максимальную дистанцию друг от друга.

Радиостанция WWOZ, вероятно, лучшее радио в Америке, поделилось чудесной записью двух тромбонистов, живущих по соседству и исполняющих музыку вместе. Они сидели на своих порогах, и их друг сделал любительскую запись их мелодий. Радиостанция передала джазовое творение всему городу.

Новый Орлена пережил Катрину и это позволяет людям думать, что город может справиться с чем угодно.

«Грустно, – сказал мистер Бурбон, глядя на несколько машин, медленно проезжавших мимо. – Мы вернёмся. Мы вернёмся ко всему. Это Новый Орлеан. Будьте крепкими, будьте твёрдыми и будьте настоящими, возвращайтесь и делайте то, что всегда делали».

0

0