В середине 1970-х западногерманская армия, Бундесвер, построила огромный подземный бункер рядом с городом Трабен-Трарбах. Он уходил в глубину на пять этажей, имел площадь более 5500 квадратных метров и мог устоять при ядерной атаке. Внутри хранилось всё необходимое для выживания в течение 8 дней, включая аварийный электрогенератор и более миллиона литров питьевой воды. Вход в помещение был через шлюз. Температура внутри поддерживалась на уровне 21 градуса. Стены были бетонными, толщиной в 78,5 сантиметра, некоторые были покрыты медью. Комнаты сделали звукоизолированными и непроницаемыми для радиосигналов. С 1978 до 2012 года бункер был штаб-квартирой метеорологического подразделения Бундесвера, в нём постоянно работали 350 гражданских сотрудников. Большинство из них занимались предсказанием и составлением погодных моделей в местах расположения немецких войск. Новые сотрудники часто теряли ориентацию. На каждом уровне стены были окрашены в разный цвет, чтобы помочь людям понять где они, но бункер был симметричным, поэтому одна сторона была похожа на другую. Естественное освещение отсутствовало. Зимой сотрудники, работавшие в дневную смену, приходили и уходили с работы затемно.

В 2012 году Бундесвер перевёл свою метеорологическую службу в другое место. Немецкое федеральное агентство недвижимости, известное как BIma, выставило бункер на продажу за 350 000 евро. Низкая цена отражала необычную суть объекта и стоимость его обслуживания. Бункер находился под участком площадью более 120 000 квадратных метров в лесистой местности на холме недалеко от Трабен-Трарбаха, в часе езды от восточной границы с Бельгией. Периметр объекта был отмечен валами и оградой, на поверхности находились несколько крупных структур, включая пропускной пункт, офисное здание, высокую антенную мачту со спутниковыми тарелками, вертолётную площадку и бараки, построенные нацистами в 1933 году. У Бундесвера было 12 человек, работавших посменно круглые сутки. Их единственной задачей была надёжная вентиляция бункера и его защита от затопления. Немецкое правительство надеялось, что объект может понравиться технологической компании или гостинице, но интересующихся было мало.

Переезд подразделения Бундесвера стал ударом для местной экономики. Трабен-Трарбах похож на городок из сказки, который зажал между собой широкий бирюзовый Мозель. Трабен на северном берегу, Трарбах на южном. Город, над которым возвышаются руины замка четырнадцатого века, полон эстетических выкрутасов и высококалорийных деликатесов. Здесь живут всего 6000 человек, но каждое лето сюда прибывают тысячи туристов, чтобы походить в горах, выпить местного Рислинга и покататься по реке. В начале двадцатого века Трабен-Трарбах был вторым после Бордо местом виноторговли, а также центром движения Югендстиль, немецкой ветви Арт-Нуво. Многие его здания отражают состоятельность и оживление того периода. Рядом с гостиницей, где я останавливался в декабре, стену жилого дома украшал рельеф Рапунцель в том же югендстиле. Её позолоченные волосы спадали волнистыми линиями с четвёртого до второго этажа.

Мэр Трабен-Трарбаха Патрис-Кристиан-Роджер Лангер, словоохотливый человек с тонкой седой бородой, работал в комплексе бункера почти 30 лет, 11 из них он провёл за центральным компьютером. Ему нравилось работать под землёй. Но, как сказал он мне, «не все могут справиться с работой в бункере», добавив, «Это действует на мозг… если нет окон».

В 2012 году организация под руководством 53-летнего голландца по имени Херман-Йохан Зент выразила желание купить комплекс. Зент приехал в Трабен-Трарбах, чтобы объяснить свои планы на закрытой сессии городского совета. Это был яркий человек с каскадом полуседых светлых волос до плеч в тёмном костюме, подчёркивающем бледность его лица. Зент сообщил совету что хочет организовать в бункере бизнес по предоставлению услуг веб-хостинга и пообещал создать 100 рабочих мест для местных жителей, но смутно отвечал на настойчивые просьбы раскрыть детали.

Несколько членов совета интересовались сведениями о Зенте. Хотя он и сказал, что уже много лет занимается хостингом, он не назвал ни одного из крупных клиентов. Но других реальных покупателей не было, и поэтому в июне 2013 года объект был продан компании Зента. Одна из членов совета, Хайде Пённгхаус, позже сказала в газетном интервью: «Я не была особо рада этому».

Зенту при рождении в 1959 году дали имя Херман-Йохан Вервёрт-Дерксен. Он вырос в Арнхеме, маленьком городе на востоке Нидерландов, месте интенсивных боёв во время Второй Мировой войны. Будучи подростком, он заинтересовался историческими зданиями и несколько раз ходил в старый нацистский бункер на краю города. Он также влюбился в научную фантастику и стал называть себя Зентом. Когда в 1977 году вышли «Звёздные войны», он был восхищён фильмом. Он устроил свою комнату в виде космического корабля с затемнёнными окнами, самодельными электрическими дверями и колонками, играющими бодрую синтезаторную музыку. В одном из углов стоял компьютер «Эппл II».

В возрасте чуть старше двадцати лет он официально сменил фамилию. Ничто так не раздражало его, как обращение по собственному имени, и он предпочитал, чтобы его называли только новой фамилией. Даже его родители знали его как просто Зента. После окончания колледжа в начале восьмидесятых он открыл в Голландии несколько фирмочек, занимавшихся персональными компьютерами. На постере принадлежавшего ему магазина, «Пи си интернешнл», мы видим его с длинными коричневыми волосами, густыми бровями и неубедительными усами. На нём футболка с надписью «Зент», он стоит за крупным монитором, украшенным логотипом магазина. В тот период у него и его партнёрши, голландки антильского происхождения по имени Анжелика, было два сына. Они назвали их Зион и Иной, Зи и И. Зент и Анжелика скоро разошлись, она получила право опеки над мальчиками. (У Зента есть ещё сын, рождённый в 2019 году другой женщиной).

В 1995 году, когда Зенту было 35 лет, он купил бывший натовский бункер площадью в 1800 квадратных метров в голландском городе Гус недалеко от побережья балтийского моря. Бункер, построенный 41 годом ранее, перестал использоваться в военных целях в 1994 году. Зент скинулся с несколькими друзьями, включая Пола Шиперса, компьютерщика с лысой макушкой, длинными курчавыми волосами и милым смехом. Шиперсу сейчас 58 лет, он работает в компьютерной поддержке голландского фонда поддержки бадминтона, но до сих пор представляется кличкой, которую получил в сети в восьмидесятые: Сайтрекс. «Мы искали место чтобы устроить там футуристическую площадку, – сказал мне недавно Шиперс. – И что делают, когда есть бункер и компьютерная компания? Тащат компьютеры в бункер».

На площади в Гусе Зент открыл новый бизнес под названием «Кибербункер», предлагавший «пуленепробиваемый хостинг» для вебсайтов. Все сайты в сети необходимо где-то физически размещать, на персональном компьютере или на сервере. Хостинг сегодня является многомиллиардной отраслью, где доминируют такие компании как «Амазон веб сервисез» и «Гоу дэдди». «Кибербункер» предлагал по неимоверной цене высокозащищённый хостинг для сайтов, содержавших секретные или нелегальные материалы. В конце 90-х большинство клиентов «Кибербункера» размещали порнографические сайты. У Зента были либеральные взгляды, но были черты, которые он не стал бы переступать. Согласно сообщению на сайте «Кибербункера», его серверы могут содержать любое содержимое, кроме «детской порнографии и всего, что связано с терроризмом».

Я поговорил с бывшим распространителем порнографии, использовавшим сервера Зента в тот период. (Он не хотел, чтобы его имя упоминалось, так как он сейчас работает в финансовой отрасли). Он сказал мне, что его бизнес приносил около миллиона евро в год, но у Зента было относительно мало денег, потому что он необдуманно покупал сотни серверов – инвестиция в инфраструктуру, которая окупилась только через несколько лет.

Странная смесь подростковой фантазии и техноанархистской утопии, «Кибербункер» предвосхитил нынешний тренд убежищ, готовых к апокалипсису, которые принадлежат богатым параноикам. Порнограф приезжал на площадку в Гусе несколько раз. Вкус Зента к дизайну помещений мало изменился со времени его первой перестройки своей юношеской спальни: бункер был уставлен компьютерными терминалами, чёрными кожаными диванами, красными неоновыми лампами и искусственными растениями. Часто играла лёгкая музыка. Порнограф считал атмосферу в бункере странной, но «впечатляющей». Его обитатели были «альтернативными» людьми. Зент придерживался странной диеты. На завтрак он ел фрикандель, глубоко прожаренную свиную колбаску без шкуры, это популярная закуска в Нидерландах, вместо с разными витаминами. «Зент был загадочный парень», – смеясь сказал мне порнограф. Два других бывших коллеги вспоминают, что в бункере в Гусе была «порнокомната», где иногда происходили живые секс-шоу с участием подружек Зента.

В 1999 году молодой программист по имени Свен Камфиус, известный под сетевым идентификатором CB3ROB, присоединился к коллективу «Кибербункера». Камфиус днём работал в голландской интернет-фирме XS4ALL. У него были буйные чёрные брови и сумасшедшая копна чёрных волос, и его коллеги в XS4ALL думали, что он похож на Берта из «Улицы Сезам». Они также вспоминают его как грубого, несерьёзного человека, склонного к теориям заговора. Но талант Камфиуса к программированию был бесспорным. Он скоро стал одним из заместителей Зента.

Примерно в то же время Зент сдал часть бункера другой группе. 27 июля 2002 года в этой секции произошёл взрыв и при возникшем пожаре Зент получил ожоги рук и лица. Приехала полиция и среди обугленных руин бункера она нашла остатки лаборатории, производившей «Экстази». Лицензия Зента была отозвана, но ему не предъявили никаких обвинений. Он настаивал, что ничего не знал о фабрике наркотиков, и что арендаторы уверили его, что производили краску. Серверы «Кибербункера» были перемещены в помещения на поверхности, в Амстердаме и других местах.

Зент поддерживал идею, что «Кибербункер» был больше, чем бизнес. Меньше чем через неделю после пожара, 1 августа 2002 года, он и Камфиус опубликовали декларацию независимости нового государства, которое они назвали республикой Кибербункер. Ссылаясь на резолюцию Совета безопасности ООН 1960 года, в которой говорилось, что «у всех людей есть право на самоопределение», республика Кибербункер – с населением в 6 человек – отделилась от Нидерландов. Кибербункер объявил своей суверенной территорией 2 квадратный километра, на которых находился разрушенный бункер. Официальными валютами страны были золото, доллары и евро, а каждый резидент должен был платить налог по единой ставке в 15 000 долларов в год. Необычным для республики было наличие королевской семьи. Её президентом был Его Величество король Зент фон Кибербункер, а министром иностранных дел и телекоммуникаций был Его королевское высочество принц Свен Олаф фон Кибербункер-Камфиус.

Камфиус часто выступал в качестве пресс-секретаря «Кибербункера», и он продвигал антиавторитарные, либертарианские идеи. Среди его догматов: свобода слова выше всего, у всех есть право на выход в сеть, Интернет стирает власть государства, авторское право – херня двадцатого века. Такие заявления были в моде в девяностые, когда большим технологическим фирмам только предстояло занять доминирующее положение в Интернете. В 1996 году Джон Перри Барлоу, писатель-анархист, основатель Фонда электронных границ, группы поддержки цифровой свободы и защиты личной жизни, написал влиятельный манифест, начинавшийся словами: «Правительства Индустриального мира, вы, утомлённые гиганты из плоти и стали, я из Киберпространства, нового дома Разума. От имени будущего я прошу вас, представителей прошлого, оставить нас в покое. Вам не рады среди нас. У вас нет верховной власти там, где собираемся мы».

Несколько человек говорили мне, что Зент не был полностью искренен по поводу своего самопровозглашённого королевского статуса. (Он недавно назвал декларацию независимости «Кибербункера» «шуткой»). Но Камфиус относился к этому серьёзно, и делает это до сих пор. С 2002 года он более чем однажды заявлял, что «рад личному и функциональному иммунитету», когда его арестовывают по обвинениям от нарушений правил дорожного движения до киберпреступлений. Пол Шиперс, давний друг Зента, сказал мне, что взгляд на мир Зента более прагматичный, чем у Камфиуса. Он просто хотел свободы, чтобы заниматься собственными проектами без помех. Зент отказался от интервью для этой статьи, но согласился дать письменные ответы на десяток вопросов. Он объяснил: «Мне совсем неинтересна политика. Я ценю личную жизнь, и я против политики «большого брата» в крупных корпорациях и правительствах».

Тем не менее, в девяностых и нулевых Зент принимал участие в некоторых акциях, помогая раздувать то, что стало известным как движение «Паблик рут». Он и группа международных инвесторов и программистов пытались создать собственный список доменов высшего уровня, суффиксов, которые идут за адресом в интернете, например, .org, .com, и .edu. Они предложили различные новые домены, включая. schiphol, имя амстердамского аэропорта, и .sex, с целью продать их. Домены высшего уровня контролируются американской некоммерческой организацией ICANN. На момент, когда структура интернета всё ещё выглядела как постоянно изменяющаяся, Зент и другие участники «Паблик рут» были раздражены властью ICANN. В 2005 году Зент подал патентное заявление в отношение доменов высшего уровня, написав: «Мы заявляем, что каждый пользователь Интернета имеет право видеть весь Интернет».

Движение «Паблик рут» в конце концов распалось из-за внутренних разногласий по поводу контроля, финансирования и прозрачности. Мартин Бургер, один из бывших партнёров Зента по проекту, победил в суде по поводу нарушения Зентом контракта. Бургер сказал мне, что «Паблик рут» было «идеологическим», но добавил: «Мы также хотели немного заработать».

Бургер, работающий сегодня в частной клинике в Нидерландах, рассказал мне, что у Зента были «блестящие идеи, но он не бизнесмен». Петер Олстхоорн, ведущий журналистские расследования и сопровождающий Зента и «Кибербункер» с времён «Паблик рут», сказал, что Зент был «старомодным анархистом» с особым даром: он понимал «Интернет от его корней, его ядро». Шиперс сказал мне, что Зент был вдохновенным дизайнером, кто мог бы работать в «Эппл», если бы выбрал другой путь.

Другой бывший коллега Зента, голландский программист по имени Франк ван дер Лоос, время от времени оказывал «Кибербункеру» юридические услуги, несмотря на то, что имел только начальное юридическое образование. Когда мы встретились в марте в Гааге, ван дер Лоос всё время держал в ухе беспроводную гарнитуру и говорил так быстро, что я часто не понимал его. (Он часто завершал свои предложения фразой «Вы понимаете?»). Ван дер Лоос сказал, что он и Зент спорили из-за денег, добавив, что самой большой слабостью Зента было то, что он был «скрягой». Но ван дер Лоос также сравнивал его со Стивом Джобсом. Хотя Зент мог программировать только на рудиментарном Бейсике, он был наделён даром предвидения по поводу перемен, которые принесёт объединённый сетью мир. Например, ещё до того, как «Пейпел» стал популярным, Зент попытался открыть свой сервис шифрованных банковских переводов по сети, назвав его «Банк 66». Затея провалилась из-за жадности Зента и отсутствия у него навыков ведения бизнеса, сказал ван дер Лоос. Тем не менее, он назвал Зента «провидцем».

Йорг Ангерер, высокопоставленный германский прокурор, впервые услышал о покупке организацией Зента бункера в Трабен-Трарбахе летом 2013 года, после того как член совета поделился своими сомнениями с полицией. Ангерер, живущий в Кобленце, в одном часе пути на северо-восток от Трабен-Трарбаха, стройный и приветливый человек с бритой головой и небритым лицом. Последние несколько лет его офис специализируется в преследовании киберпреступлений. Вскоре после того, как он начал исследовать Зента и его компанию, сказал он мне, Ангерер пришёл к заключению, что некоторые клиенты «Кибербункера» явно занимались нелегальными делами. Но сам «Кибербункер» существовал в серой зоне между активизмом, бизнесом и криминалом.

В первом и втором десятилетиях нынешнего века интернет-провайдер, связанный с «Кибербункером» и Камфиусом, которого также звали CB3ROB, стал известным из-за предоставления хостинга для спама и фишинга, мошеннических операций, которые выманивали у людей данные их кредитных карт, а также фармацевтическим шарлатанам. В то же самое время «Кибербункер» размещал у себя «Викиликс», предательского оператора, выставлявшего секретные документы. (Зент сказал мне, что с его стороны это не было политическим жестом: «Кибербункер» правда предоставлял хостинг «Викиликс». Почему? Потому что «Викиликс» пользовался его услугами»). «Пиратская бухта», сайт по обмену фильмами и другими материалами, защищёнными авторским правом, был клиентом «Кибербункера» до 2010 года, когда Американская ассоциация кинокомпаний выиграла суд в Гамбурге, и это заставило Зента и Камфиуса удалить сайт со своих серверов. Камфиус был вне себя по поводу решения, говоря журналистам: «Помогите нам избавить этих динозавров от страданий!»

Когда Ангерер продолжил исследовать «Кибербункер», он узнал, что компания может быть очень агрессивной. Примерно в 2010 году проект «Спамхаус», европейская добровольная организация, ставящая своей целью остановить спамеров, начал публиковать IP-адреса и места пребывания «Кибербункера» и CB3ROB, а также пролоббировал блокирование компании интернет-провайдерами. В начале 2013 года это давление привело к кратковременному отключению услуг CB3ROB. В ответ Камфиус и неопределённая группа хакеров из разных стран, назвавших себя «Коллектив «Стопхаус», ударили по «Спамхаусу» DDoS-атакой, которая выводит сайт из строя перегрузкой запросами. Камфиус был арестован вскоре после атаки, но Зента не тронули. Он продолжил переезд в бункер в Трабен-Трарбахе.

Ангерер сказал мне, что не до конца понял зачем Зент купил объект, сказав только, что у того очевидно есть «пунктик по поводу бункеров». «Кибербункер» немного окутал себя мистикой, работая в укреплённом подземном помещении, но для клиентов физическая защита серверов такого уровня мало что значила. Более того, нарочито безопасное размещение обязательно должно было привлечь внимание правоохранителей. Обещание Зентом предоставить пуленепробиваемый хостинг, считает Ангерер, могло было быть более успешно выполнено использованием обычных серверов в более либеральной юрисдикции, например, в России.

Желание Зента жить и работать под землёй было не совсем рациональным. Ван дер Лоос, бывший сотрудник, сказал мне, что у Зента «вставал на бункеры». После того, как подземный объект в Нидерландах был разрушен огнём в 2002 году, Зент решил, что наиболее вероятной страной, где он мог найти замену, была Германия, у которой было много военных убежищ, оставшихся с эры Холодной войны. В 2007 году ван дер Лоос и Зент приехали в бывший бункер НАТО в Бёрфинке, объект, использовавшийся в качестве центра западногерманской разведки в 70-е и 80-е. В некоторых частях бёрфинкского бункера не было света, так что двое мужчин бродили по пространству с множеством отсеков в темноте, следуя флуоресцентным зелёным стрелкам на стенах, подобно египтологам, инспектирующим иероглифы. Самая крупная комната, где раньше хранились карты НАТО, была высотой в три этажа. Зент был заворожён. «Я хочу быть похоронен здесь», – сказал он. Ван дер Лоос провёл ночь в близлежащей гостинице, но Зент устроил кровать в брошенном картовом зале и спал там.

Зент переехал в бункер в Трабер-Трарбахе в июне 2013 года. Ангерер следил за деятельностью Зента, но не давал разрешения на полномасштабное расследование в отношение «Кибербункера» более одного года. Запрос влёк за собой много юридических трудностей. Согласно немецким законам, разрешается содержать веб-сайт с незаконными материалами, если хостер не знает о содержимом и активно не помогает владельцу сайта вести себя незаконно. Сетевое пиратство – важный принцип в немецком законодательстве, и установление факта, что хостер знает о незаконном содержимом или помогает в его публикации, требует записи разговоров, на что судья вряд ли даст разрешение без первичных доказательств преступной деятельности.

До того, как Зент переехал в Трабен-Трарбах ни один хостинг-провайдер в Германии не был с успехом привлечён к ответственности.

Михель ван Эйтен, голландский профессор кафедры киберпреступлений Дельфтского технологического университета, недавно помогал голландской полиции в расследовании в отношение другого «пуленепробиваемого хостера» по имени «Максидед». Нидерландские законы по таким делам похожи на немецкие, и ван Эйтен сказал мне, что следователи попали в уловку 22: «У нас нет возможности показать, что хостеры активно совершают преступления, поэтому у нас нет возможности собирать данные». Ван Эйтен сказал мне, что дело «Максидеда», которого судили в прошлом году, было редкой удачей. Другое голландское расследование работы сайта с детской порнографией показало, что он принадлежал тем же людям, которые владели «Максидедом». Судья по делу «Максидеда» тогда разрешил перехватить несколько разговоров. В одной электронной переписке, которую я видел, клиент жаловался, что его сервер был отключен за «нарушения», хотя он дополнительно заплатил за разрешение размещать «материалы для взрослых, эротику, фильмы, дороги, сайты знакомств, VPN, блоги, эксрумеры и зеннопостеры».  (Страница с «дорогой» это средство манипуляциями поисковыми системами, «Эксрумер» и «Зеннопостер» используются для рассылки спама). Сотрудник «Максидеда» спросил клиента что он размещает на сервере. Клиент ответил: «Эксрумер». В «Максидеде» ответили «ОК. Можете работать». Клиент затем признался, что он кроме того использовал сервер как командный центр для DDoS-атак. Хостер ответил: «Готово. … должен подняться через несколько минут».

Несмотря на это убийственное свидетельство, дело «Максидеда» было нелегко довести до конца. Компания была закрыта и двое её администраторов были арестованы. Одного судили в Нидерландах, но осудили только за один эпизод отмывания денег. По всем другим пунктам обвинители не смогли показать, что «Максидед» умышленно помогал совершать преступления. «Дело практически развалилось», – сказал мне ван Эйтен.

Ангерер, немецкий прокурор, знал, что, если он собрался закрыть «Кибербункер», ему нужны как обычные, так и цифровые улики совершения преступления. После того, как Зент обустроил бизнес в Германии, местные полицейские начали следить за объектом, хотя толком ничего не было видно, потому что Зент добавил к защитным валам высокое ограждение и собак для охраны периметра. Сотрудники полиции также завербовали кого-то имевшего связи с «Кибербункером», в качестве информатора. К началу 2015 года немецкое подразделение по борьбе с киберпреступностью, находящееся в Майнце, начало расследование деятельности Зента.

В декабре я поехал в Майнц, находящийся примерно в часе езды на восток от Трабен-Трарбаха, и встретился с киберкомандой. Три полицейских и два внештатных сотрудника работали в переполненной комнате в тихом районе города. Атмосфера в штаб-квартире подразделения была как в общаге у ботанов. На одной из стен висел постер «Во все тяжкие» с главным антигероем сериала, Уолтером Уайтом, раздражённым учителем химии, который начал варить огромное количество мета в высокотехнологичном бункере. Сотрудники попросили, чтобы я не использовал их имена, но они были рады обсудить их пятилетнее расследование в отношение «Кибербункера». Ни один из них не выглядел достаточно взрослым, чтобы профессионально заниматься чем-либо половину декады.

Полицейские сказали мне, что в течение 2015 года немецкие власти дали им разрешение на перехват данных из бункера. Они подключились к кабелю, идущему на объект. Входящая и исходящая информация «зеркалировалась» или копировалась, но не останавливалась. Небольшая порция информации, которую они перехватили – около 10-15 процентов – была не зашифрована. В этой «чистой» порции полиция могла видеть ссылки на нелегальные страницы, где продавались наркотики, происходило мошенничество с кредитными картами и другие преступные деяния. Хотя полиция и не могла раскодировать шифрованные данные, объём потока данных предполагал, что «Кибербункер» предлагал пуленепробиваемую защиту для огромного числа сайта так называемой Тёмной сети. Зент, другими словами, размещал нелегальные торговые площадки.

Большинство людей использует только часть Интернета. Небольшой процент веб-содержимого доступен через поисковые системы типа «Гугла» или конференции типа «Реддита», или новостные сайты типа cnn.com. Под «чистой» паутиной, которую использует большинство людей, есть огромный объём необнаруживаемого поисковиками и защищённого паролями содержимого, включающего в себя правительственные отчёты, научный материал и истории болезней. Эта секция Интернета известна как Глубокая сеть, она в большинстве своём доступна через Tor, программное обеспечение, которое позволяет пользователям общаться, друг с другом не выдавая их личность или IP-адреса.

Tor основан на технологии, разработанной в середине 90-х сотрудниками Военно-морской исследовательской лаборатории США с целью защиты сетевой коммуникации. (Tor до сих пор частично финансируется американским правительством). Первая рабочая версия продукта была запущена в 2002 году. Принцип работы Tor’а прост и элегантен. Интернет работает путём отправки пакетов информации от одного компьютера другому. Браузер Tor направляет весь поток через сеть промежуточных узлов таким образом, что источник не может быть обнаружен получателем. Когда данные проходят через каждый из узлов, шифрование снимается как слои луковицы. Tor это аббревиатура «the onion router» (луковичный маршрутизатор).

В странах с репрессивным режимом Тёмная паутина стала убежищем политических активистов. Многие журналисты используют Tor чтобы безопасно посылать и получать информацию, или общаться с источниками. Некоторым пользователям нравится факт, что страницы в Тёмной паутине не подвергаются цензуре как обычной паутине, где есть ограничения по поводу высказываний. Другие пользователи ценят Tor за то, что они могут избежать предоставления своих личных данных таким гигантским корпорациям как «Гугл» и «Фейсбук». Некоторые легальные новостные стенды, включая «Таймс» и «Пропублика», имеют страницы луковичной маршрутизации.

Тем не менее, результат работы исследователей из колледжа Кинга в Лондоне показал, что 60 процентов сайтов в сети Tor содержат нелегальные материалы. С 2011 до 2013 года первый по-настоящему успешный базар Тёмной паутины «Шёлковый путь» обрабатывал нелегальные операции с наркотиками на сотни миллионов долларов. Сайт, сделанный по образцу «Амазона» или «Ибея» использовал американскую почту для доставки посылок. ФБР в конце концов закрыло «Шёлковый путь», а его основатель, Росс Ульбрихт, американец, который выступал под сетевым именем «Страшный пират Робертс», сейчас отбывает пожизненное заключение в аризонской тюрьме без права на досрочное освобождение. До своего ареста Ульбрихт поддерживал либертарианские взгляды, и утверждал, что «Шёлковый путь» пробивал путь к миру, свободному от оков репрессивных правительств. Каждая операция на его сайте, писал Ульбрихт пользователям «Шёлкового пути», ослабляла «воровское, кровавое» государство.

Пользоваться Tor’ом достаточно просто. Можно скачать браузер на обычный компьютер или запустить операционную систему, работающую через Tor с USB-флешки. Сайты Тёмной сети выглядят почти как остальной Интернет, но навигация по ним обычно значительно затруднена. Часто шаришься по сайту как путешественник, сбившийся в пути ночью, пытаясь прочитать нарисованную от руки карту при свете фонарика. Если используешь поисковик, чтобы найти популярный тёмный сайт, увидишь список недавних ссылок на этот сайт, но некоторые ссылки выдадут ошибку. Такие адреса представляют собой мешанину из цифр и букв, что делает их запоминание практически невозможным. (В Tor’е провайдер электронной почты и чата «Райзап» выглядит как http://vww6ybal4bd7szmgncyruucpgfkqahzddi37ktceo3ah7ngmcopnpyyd.onion/.)

Я недавно провёл некоторое время на «Дреде», форум, на который заходят через Tor, это своего рода «Реддит» в Тёмной паутине. В одной из веток комментаторы использовали вымышленные имена, чтобы обсуждать продажу нелегальных наркотиков в Великобритании. Они говорили о влиянии вспышки коронавируса на импорт наркотиков. «Не думаешь, что это всё поможет наладить производство в Британии?» – спросил кто-то под псевдонимом «Персик из Тёмной сети». «MDMA само собой, а таблетки можно делать на родной земле?» «Корона-парень», по всей вероятности, импортёр, сказал: «Мы будем в порядке, поставки по-прежнему будут… места типа Голландии всегда будут главными игроками на опте… Просто затарься сейчас, если беспокоишься». «Корона-парень» посоветовал зайти на биржу наркотиков в Тёмной сети под названием «Империя маркет», которая, как он сказал, хорошо снабжается. «Персик» был менее оптимистичен, говоря: «100% будет нехватка кокса и героина».

Зент вёл в Трабен-Трарбахе своеобразную жизнь. Бункер разрабатывали без расчёта на домашний уют. Вход в комплекс перегораживал шлагбаум, стоявший рядом со знаком времён Бундесвера, гласящим гигантскими буквами «СТОП». Внутри с Зентом была постоянно меняющаяся группа где-то из пары десятков человек, включая программистов и техников из разных стран Европы, нескольких подружек, садовника, повара, и какое-то время в 2015 году Свена Камфиуса. Сотрудникам и гостям обычно давали места в старых нацистских бараках, где повар готовил еду. Зенту нравилось говорить гостям, что в бараках когда-то проводилась часть программы гитлеровской евгеники, но подтверждения этому нет. В здании 1933 года постройки был один единственный душ, удобства были самые простые. Зент спал в бункере на первом подземном этаже. В его спальне были чёрные сатиновые простыни, изысканная аудиосистема и фигура марвеловского Воителя в натуральную величину, стоявшая у его кровати.

Когда Зент купил недвижимость в Трабен-Трарбахе, он пригласил туда на работу своих сыновей, которые уже достаточно повзрослели. Их мать, Анжелика, приехала вместе с ними, хотя она и не работала в «Кибербункере». По словам друга детства сыновей, который побывал в гостях в комплексе, семья воссоединилась не до конца: Анжелика и её сыновья жили в бараке на поверхности с другими сотрудниками.

Люди из Трабен-Трарбаха помнят, как Зент приезжал в город на белом «БМВ» Х6. Когда «Аякс», лучшая футбольная команда Амстердама, играла на турнире Лиги чемпионов, Зент любил есть пиццу в ресторане «Коста Смеральда», потом смотреть игру в соседнем спортивном баре. Иногда Зент и его команда посещали стрип-клуб в соседнем Трире. Сотрудники пиццерии и других местных ресторанов вспоминают, что Зент и его коллеги давали хорошие чаевые.  Трабен-Трарбах не славится разнообразием. Зент со своим плащом и длинными жёлтыми волосами выделялся, как и его разноязычные и многонациональные компаньоны. Местные считали группу странной, но обаятельной, они были как пиратская команда, которая неожиданно причалила к городу.

Пошёл слух, что Зент выращивал в бункере марихуану, а местные тревожились из-за сторожевых собак, бегавших по земле. Чтобы успокоить членов городского совета, Зент время от времени устраивал экскурсии по объекту. Лангер, мэр, работавший в комплексе на Бундесвер, заходил дважды по приглашению Зента. Он помнит, что был обижен на то, что обещанные Зентом рабочие места для жителей города так и не материализовались, но не видел плантаций конопли или других очевидных признаков нелегальной деятельности.

Бункер не сильно изменился с того времени, как Лангер перестал там работать, разве что беспорядка в помещениях было намного больше. Остался тот же цветовой код для различения этажей. Старые карты Афганистана висели на стенах. На пятом уровне были баки с водой. На четвёртом были генераторы. На третьем старый суперкомпьютер, использовавшийся Бундесвером всё ещё был подключен к гигантскому экрану. На этом же этаже комната была заполнена стойками с серверами «Делл». Тепло от этих серверов обогревало весь бункер через систему вентиляции.

Когда Франк ван дер Лоос, голландский программист, впервые оказался в комплексе бункера осенью 2015, он поразился его огромными размерами. Он был на площадке два дня и увидел «наверное, его треть». Зент сказал ван дер Лоосу, что сам продолжал находить новые комнаты.

Ван дер Лоос тоже интересовался что было на серверах. В 2014 году голландские власти во время следствия в отношение рынка  «Марихуановый путь»  в Тёмной паутине изъяли сервер «Кибербункера», расположенный в Амстердаме в здании, принадлежавшем компании «Лизвеб». Голландский прокурор объяснил, что сервер был изъят потому, что Зент подозревался в транспортировке наркотиков. Зент уверил своих коллег по «Кибербункеру», что он всего лишь арендовал захваченный сервер и не знал для чего он использовался, законная позиция по голландским и немецким законам. Зент сказал ван дер Лоосу, что сервера в Трабен-Трарбахе были для него таким же образом закрытой книгой. Тем не менее, он считал, что за ним следит немецкая полиция. «Я не делаю ничего плохого, – сказал Зент ван дер Лоосу. – Однако, они наблюдают за мной».

Ван дер Лоос удивился, когда увидел, что кабинет Зента был завален телефонами. Там было около 30 модифицированных «Блэкберри» только на его столе. Зент объяснил ван дер Лоосу что телефоны были причиной его приглашения в Трабен-Трарбах. Он развивал потрясающий новый бизнес.

Пуленепробиваемый хостинг изначально был прибыльным, но к 2015 году большинство легальных сайтов мигрировали к обычным хостерам, и конкуренция снизила цены, сделав бизнес-модель менее жизнеспособной. Серверный бизнес Зента давал ежегодную прибыль между 200 и 300 тысячами евро, достаточно, чтобы покрыть расходы на содержание бункера, но не на много больше. (Согласно данным USENIX, некоммерческой организации, изучающей компьютерные системы, «Максидед», голландский пуленепробиваемый хостинг, который был закрыт, получил за семь лет прибыль не более 680 тысяч евро, в то время как сайт с детской порнографией, который находился на его сервере, сделал более четырёх миллионов за пять лет). Зент сказал ван дер Лоосу, что он передаёт контроль за повседневной работой «Кибербункера» своему старшему сыну. Новый проект Зента заключался в создании шифрованной телефонной сети, которую он назвал «печатным станком». Он попросил ван дер Лооса помочь ему.

Примерно во время визита ван дер Лооса в бункер, Николя Таллант, ирландская журналистка из криминального раздела «Санди уорлд» также прибыла в Трабен-Трарбах. Она заслужила репутацию за написание сочных эксклюзивных историй про ирландских преступников. В 2015 году она получила наводку от источника, что крупный ирландский торговец наркотиками Джордж Митчелл, переехал с юга Испании в Трабен-Трарбах, чтобы работать над шифрованными телефонами с Зентом. Она никогда не слышала о Зенте, но туристический город в Мозельской долине довольно странное место криминального босса, поэтому Таллант решила провести расследование.

У Митчелла представительный корпус и примечательная походка вразвалку, иногда его называют Пингвином. Каждый раз, когда он прибывал в бункер, он назывался Грином. К середине 90-х он стал одним из самых успешных ирландских импортёров нелегальных наркотиков. Но он внезапно уехал в Амстердам после того, как был связан с покушением на убийство одного лондонского гангстера и созданием первой ирландской фабрики по производству «Экстази». В 1998 году Митчелла арестовали в Нидерландах после того как его поймали при разгрузке ворованных компьютерных деталей, и он провёл год в тюрьме. Со слов главного полицейского детектива Ирландии, бизнес Митчелла по импорту наркотиков процветал даже после его голландского срока. В 2012 году он устроил попытку поставить в Ирландию около 400 килограмм кокаина, но операцию пресекла полиция. Детектив сказал мне, что ещё около шести лет назад Митчелл оставался главной фигурой европейской наркоторговли. «Начиная с 14-15 года мы не видели ничего, что бы связывало Митчелла с импортом наркотиков, – сказал он. – Возможно, он перебрался в другие регионы. (На самом деле разведка европейской полиции полагает, что Митчелл продолжил организацию крупных поставок после 2014 года. Митчелл отрицал любое участие в преступной деятельности).

У Таллант была своя собственная теория насчёт Пингвина: он собирался на покой и, как отец нескольких детей, он искал способ обеспечить своих иждивенцев и обезопасить свои активы. В 2000 году его зять, поставщик наркотиков по имени Дерек (Марадона) Данн был убит в Амстердаме. И примерно во время прибытия Митчелла в Трабен-Трарбах спор между ирландскими бандами обернулся кровью. В сентябре 2015 года Гэри Хатч, ирландец, ранее работавший с Митчеллом, был убит вражеской группой на южном побережье Испании. Митчелл, догадалась Таллант, хотел оставить Испанию и забыть бандитскую вражду, а также переинвестировать часть своих денег в выглядящее более законным предприятие.

Митчелл знал Зента много лет, по крайней мере со времени ареста Митчелла за компьютерные детали в 1998. (Человек, знакомый с компьютерным бизнесом Зента, рассказал мне, что Зент покупал краденные детали у Митчелла. Зент отказался комментировать эти обвинения). Мартийн Бургер, бизнесмен, некогда принимавший участие в движении «Паблик рут», помнит, что Зент и Митчелл вместе проводили время на стыке веков. В то время Бургер не знал о статусе Митчелла в преступном мире и шутливо звал его Чарли Чаплином из-за его походки. Бургер вспоминал, что Митчелла часто сопровождали очаровательные молодые женщины, и он носил небольшую сумку, в которой было «от 10 до 12» телефонов «Нокиа», номера которых были написаны на их задних стенках.

Когда Таллант получила сведения, Митчелла не фотографировали более двух десятков лет. Она дважды приезжала в Трабен-Трарбах осенью 2015 года вместе с фотографом из «Санди уорлд». Они наблюдали за его передвижениями несколько дней. Он редко покидал многоквартирный дом, где он жил в Трабене. Но иногда по утрам Зент забирал Митчелла и вёз его на завтрак. Двое однажды пообедали в популярном местном ресторане, исторической городской мельнице. Они пробыли там с обеда до вечера, Митчелл заказывал джин-тоник, в Зент пил горячий шоколад. Таллант была восхищена видом Зента. Он часто носил пальто до пола и представлял собой злого Бонда. «Он потрясающе выглядит, – сказал она мне. – Я никогда не видела никого такого сверхъестественного за всю свою жизнь».

Таллант с фотографом в конце концов улучили момент одним утром, когда Митчелл выходил из ресторана после завтрака с Зентом и Зионом. На Пингвине был темно-синий костюм и чёрная футболка. На Зенте был длинный чёрный пуховик. У Зиона на голове были дреды.

Таллант подошла к Митчеллу и сказала: «Джордж, на пару слов, как дела?»

«Очень хорошо, – инстинктивно ответил Митчелл своим широким дублинским акцентом. Потом, удивившись услышанному ирландскому голосу, он заглянул под бейсболку, которая была на Таллант и очевидно узнал её. – Отвали!» – сказал он.

Фотограф сделал снимок. Эксклюзивная статья Таллант была опубликована в следующее воскресенье под заголовком «Пропавший крёстный отец».

Бизнес на шифрованных телефонах на самом деле как печатный станок. Много людей сегодня используют приложения, шифрующие разговоры, например, «Сигнал» или «Ватсап», на своих смартфонах. Но для маленькой группы людей, постоянно думающих о безопасности, таких приложений недостаточно. Они хотят специальный, полностью шифрованный телефон, который работает в частной сети. Криптофон обычно обходится пользователю от 1500 до 2000 евро за сам аппарат плюс до тысячи евро за двухгодичный доступ в частную сеть передачи данных. Аппараты, часто переделанные устройства на «Андроиде» или «Блэкберри», обычно продаются с отключенными камерами, микрофонами и геолокацией. Телефон как правило использует только шифрующее приложение для обмена сообщениями, которое работает с серверами, принадлежащими провайдеру. Многие телефоны имеют тревожную кнопку, которая стирает все данные с телефона при её нажатии.

Продажа или использование шифрующих телефонов не запрещено ни в Европе, ни в Америке, но устройства в подавляющем большинстве используются для нелегальной деятельности, и правоохранители начали искать способы взлома некоторых шифрованных сетей. В марте 2019 года прокурор юго-восточного округа Калифорнии предъявил обвинения в рэкете в составе организованной группы Винсенту Рамосу, генеральному директору канадской компании «Фантом секьюр». Шесть месяцев спустя он признал себя виновным в «руководстве криминальным предприятием, которое обеспечивало транснациональный импорт и распространение наркотиков посредством продажи шифрующих коммуникационных устройств и предоставления услуг шифрованной связи», и был приговорён к девяти годам тюрьмы. Многие клиенты «Фантом секьюр» были членами мексиканского наркокартеля «Синалоа». Это был первый процесс в США, на котором провайдер шифрованной связи был отправлен в тюрьму.

Одна из самых известных частных телефонных сетей попала под раздачу. В апреле 2016 года Дэнни Манупасса, владелец голландской компании «Эннетком», был арестован по подозрению в отмывании денег и незаконном владении оружием. Серверы, использовавшиеся в его сети, находившиеся в Торонто, были захвачены канадскими властями и переданы голландцам. Официальные лица в Нидерландах смогли расшифровать многие разговоры пользователей «Эннеткома», вероятно потому, что компания хранила ключи для расшифровки на том же сервере, где хранились сообщения, катастрофическая ошибка. К 2017 году голландская полиция расшифровала 3,6 миллиона сообщений. Несколько человек были арестованы благодаря этому кладезю улик, в их числе Науфал Фассих, марокканско-голландский гангстер, которого приговорили к 18 годам тюрьмы за покушение на убийство. (В начале июля голландская, британская и французская полиция объявили, что проникли в другую популярную сеть, «Энкрочат». Это привело к более чем 800 арестам по всей Европе и конфискации огромного количества оружия и наркотиков, а также около 67 миллионов долларов «подозрительных денег».

В Трабен-Трарбахе Зент создал свою собственную шифрованную телефонную сеть и приложения с помощью Свена Камфиуса и нескольких программистов в Польше. Зент объяснил мне что его приложения «продаются и распространяются под разными брендами по всему миру третьими лицами». Одно из первых разработанных Зентом приложений под названием «Подполье», продавалось на модифицированном аппарате «Блэкберри». Совсем недавно он создал приложение для обмена сообщениями, названное «Эксклю», которое использует новую схему шифрования и продаётся на устройстве «Уайлифокс» под управлением «Андроид».

Большинство первых клиентов Зента, пользовавшихся шифрованными телефонами, были из Ирландии. Его рынок постепенно разросся по всей Европе. Зент сказал мне, что его телефонный бизнес был более выгодным, чем хостинг, хотя уровень его прибыльности трудно оценить, не видя баланса. ФБР сообщало, что «Фантом сервис», компания, обслуживавшая картель «Синалоа», получала годовую выручку в 8 миллионов долларов, но в этой сети было от 10 до 20 тысяч устройств, по меньшей мере вдвое больше, чем у Зента, и серверная инфраструктура на четырёх континентах. Она также брала намного более высокую двухгодичную абонентскую плату. Ежегодная прибыль телефонного бизнеса Зента, вероятно, никогда не превышала миллиона долларов.

Во время визита Франка ван дер Лооса в бункер в 2015 году, Зент попросил его разработать программное обеспечение для его телефонов, которое включало бы в себя возможность отправлять деньги другим пользователям частной сети. Если верить бывшему коллеге, Зент также хотел включить закладку, чтобы если телефон был бы изъят, или сеть была бы отключена, Зент мог бы выкачать все средства, хранимые на счёте приложения, на эскроу-счёт. Ван дер Лоос отказался по этическим причинам. (Зент позже сказал мне, что никогда бы не попросил о закладке, потому что это шло вразрез с его «взглядом на неприкосновенность частной жизни»).

По словам двум людей, близких к «Кибербункеру», Джордж Митчелл был не единственным инвестором, заинтересованным в бизнесе шифрованной телефонии Зента. Дэнни Манупасса, бывший босс «Эннеткома», также приезжал в Трабен-Трарбах на встречу с Зентом. Согласно источнику, Манупасса хотел инвестировать миллион евро в сеть Зента. Маловероятно, что Манупасса сделал это: после того, как он был арестован в апреле 2016 года, «Эннетком» была закрыта и вывернута наизнанку голландской полицией в поисках информации.

Интерес немецкой полиции к «Кибербункеру» усилился, после того, как Митчелл засветился в 2015 году. Полиция подозревала, что он мог быть руководящей фигурой большого преступного предприятия, расположенного в бункере. Судья разрешил прослушку шестнадцати нешифрованных телефонов Митчелла. Но, несмотря на явные намёки на его криминальную деятельность, включая упоминание поставок «апельсинов», что полиция посчитала кодовым словом для наркотиков, достаточного числа улик, чтобы обвинить Митчелла в преступлении, не было. В 2016 или 2017 году, вероятно почуяв, что за ним следят, он покинул Трабен-Трарбах. Самой очевидной ролью Митчелла до тех пор была продажа шифрованных телефонов Зента, которые он распространял среди членов колумбийских наркокартелей и банд байкеров на Майорке. «Только так, все мои друзья используют их, все», – говорил он потенциальному клиенту на записи разговора.

Отдел полиции в Майнце решил сосредоточиться на деятельности «Кибербункера», которая, вероятно, была преступной. Работа шифрованной телефонной сети не считается нелегальной, несмотря на факт, что она очень часто сводит провайдеров с явными преступниками. Похожим образом размещение сайтов Тёмной паутины не является противозаконным. Но если бы полицейские смогли продемонстрировать, что Зент и его команда активно помогали администраторам сайтов Тёмной паутины, торговавшим нелегальными веществами или предоставлявшим противозаконные услуги, они могли бы выстроить верное дело против «Кибербункера». На руку им сыграла плохая охрана деятельности Зента. В первые дни в Трабен-Трарбахе он и его команда использовали нешифрованную почту, которую полиция могла просматривать. Но властям нужен был более надёжный подход, чтобы установить связь между Зентом и его клиентами из Тёмной сети.

Отдел по борьбе с киберпреступлениями разработал смелую схему. С разрешения высших немецких властей он создал свой собственный сайт в Тёмной сети, доступный через Tor: мошенничество с лотерейными номерами, оплата принималась в биткойнах. Сотрудники отдела позаботились, чтобы никто из пользователей сайта не потерял бы деньги, иначе полицейские сами совершили бы преступление, но сайт был разработан реалистично и так глубоко в тени, как только возможно. Создание его было «прикольным», признался мне один из сотрудников.

Члены команды из Майнца получили разрешение руководства купить биткойны на тысячи долларов, потом отправили е-мейл в «Кибербункер», запросив аренду сервера. Представитель компании с готовностью согласился и полицейские под прикрытием завели длинный диалог с продавцом услуг «Кибербункера». Полицейские не стали делиться со мной деталями этой дискуссии, потому что это раскрыло бы «полицейскую тактику», но заверили, что компания Зента активно помогала клиентам, зная, что они занимались нелегальными операциями. «Кибербункер» даже давал некоторым клиентам советы как спрятать их реальные личные данные.

Полиция тем временем начала заманивать Зента в ловушку напрямую. Когда Франк ван дер Лоос посетил бункер в 2015 году, он отчитал Зента за использование дешёвой технологии, которая нарушала тайну его деятельности. Сервера Зента не были подключены к виртуальным сетевым каналам, что позволяет разделять потоки данных отдельных серверов, даже если эти серверы используют общий физический кабель. Ван дер Лоос сказал мне, что, если бы кто-то захотел «послушать» что происходит на серверах «Кибербункера», всё, что было нужно, это добавить ещё один сервер в группу. Кроме того, я узнал, что в 2018 году молодой стажёр в «Кибербункере» обнаружил на третьем этаже сервер, который не был похож на остальные. Спрятанный под настилом пола, он был подключён к остальным серверам. Когда я спросил руководителя майнцской группы просил ли он информатора, работавшего в бункере, установить дополнительный сервер в качестве шпионского устройства, он сдержал улыбку, потом сказал: «Я не могу ответить на этот вопрос, и я не могу отрицать этот факт». (Зент сказал мне, что полиции было «невозможно» следить за ним таким способом).

Различными методами полиция пришла к заключению, что «Кибербункер» был крупнейшим хостером нелегальных веб-сайтов в Германии и, вероятно, во всём мире. В 2014 году он содержал «Марихуанный путь», торговую площадку в Тёмной паутине. С марта 2016 до февраля 2018 его клиентом был форум «Мошенники», на котором продавали фальшивые деньги, поддельные документы, запрещённые наркотики и рецептурные средства. С 2015 до 2018 «Кибербункер» предоставлял услуги хостинга «Флюгсвампу», рынку в Тёмной паутине, где проводилось около 90 процентов сетевой торговли наркотиками в Швеции. Самым значительным клиентом Зента в Тёмной паутине был сайт «Рынок Уолл-стрит». С 2016 до 2019 года там было продано наркотиков более чем 36 миллионов евро. Администрация сайта брала комиссию в три процента с каждой операции.

В то время как отдел по борьбе с киберпреступлениями в Майнце строил дело против Зента, другое международное расследование, проводимое федеральной полицией США, Германии и Нидерландов, велось против «Рынка Уолл-стрит».Йорг Ангерер, прокурор Кобленца, сказал мне, что было важно наказать «Рынок Уолл-стрит» до того, как немецкая полиция возьмёт «Кибербункер». «Это сеть, – сказал Ангерер. – Хостеры пособничают настоящим преступникам… Но сначала надо взять настоящих преступников».

В апреле 2019 года полиция арестовала трёх немцев, обвиняемых в работе администраторами «Рынка Уолл-стрит». В Тёмной паутине обвиняемые были известны под псевдонимами: Тибо Лоузее был «Кодер420», Джонатан Калла был «Кроносом», Клаус-Мартин Фрост был «Один». Под руководством офицеров немецкого федерального отдела борьбы с киберпреступлениями, расположенного во Франкфурте, полиция трёх стран совместно работала над раскрытием личностей администраторов с помощью общения в чатах под видом других пользователей и следов, оставляемых этими людьми в сети. В обвинении, предъявленном в Центральном округе Калифорнии, трём фигурантам предъявили не только ведение сайта, но и планирование побега, при котором они хотели прихватить с собой около 11 миллионов долларов со счетов пользователей. Все трое ожидают суда.

Через неделю после закрытия «Рынка Уолл-стрит» и ареста его лидеров, несколько сотрудников федеральной полиции Германии прибыли в бункер в Трабен-Трарбахе, чтобы изъять улики по делу. Менеджер в бункере выразил удивление и с готовностью подчинился, проводив офицеров в серверную комнату на третьем этаже. Сотрудники забрали серверы, использовавшиеся «Рынком Уолл-стрит» не тронув остальные.

После отключения «Рынка Уолл-стрит» Ангерер сосредоточился на самом «Кибербункере».

26 сентября 2019 года все в комплексе бункера – 9 человек, включая Зента, его сыновей и его подругу Жаклин, рано пошли на ужин в «Исторической мельнице», оставив бункер без охраны. Уход всех резидентов одновременно был необычен, но садовник Зента, Гарри, неожиданно получил наследство и хотел отметить это. Глава майнцского киберотдела сказал мне, что его подразделение собрало разведданные, «абсолютно убедившие» их, что никого во время ужина не будет в бункере.

В «Исторической мельнице» на стенах висели антикварные кухонные принадлежности и старые гитары. Через стеклянную панель на полу гости могли смотреть на поток, который когда-то вращал старую мельницу. Компания Зента заказала отдельный зал в мезонине. Был вечер четверга в конце летнего сезона, и главный обеденный зал на первом этаже был почти заполнен. Около шести вечера, когда Зент с остальными начали есть, несколько клиентов на первом этаже представились как вооружённые полицейские под прикрытием. Сотрудники полиции поднялись наверх, чтобы арестовать Зента и остальных. Несколько вооружённых отрядов полиции собрались у главного входа. Рядом жужжал вертолёт. Бельгийский турист чуть было не был арестован с остальными, когда пытался зайти в туалет в мезонине буквально прежде чем на Зента надели наручники.

Через несколько минут около сотни полицейских, включая контингент германской федеральной военизированной полиции, вошли в бункер. Они забрали 412 жёстких дисков, 403 сервера, 65 флешек, 61 ноутбук и компьютер, 57 телефонов, пачки бумажных документов и около 100 000 евро наличными. Около 650 сотрудников было занято при аресте и захвате бункера.

В ходе пресс-конференции на следующий день немецкие власти торжествовали. Юрген Брауэр, верховный прокурор, заявил, что впервые в немецкой истории арестованы «не операторы торговых площадок, а их пособники». «Кибербункер» был гаванью для самых опасных веб-сайтов Тёмной паутины, созданной, чтобы помогать своим клиентам «исключительно при незаконных делах». Более того, его операторы имели связи с людьми, вовлечёнными в организованную преступность. (Брауэр не назвал Пингвина, чьё местонахождение остаётся неизвестным, но он явно имел в виду его). Зент был арестован вместе со своими сыновьями, Жаклин, двумя немцами и болгарином. Шесть остальных подозреваемых остаются на свободе.

Прокурор сообщил, что в ноябре 2016 года бункер также предоставлял серверы для организации атак на «Дойче телеком», одной из крупнейших коммуникационных компаний Германии. При атаке использовалось новое средство, ботнет под название «Мираи», использующее для своей работы небольшие аппараты и другие беспроводные устройства. Попытка захватить маршрутизаторы компании не удалась, но сеть перестала работать. Более миллиона клиентов «Дойче телеком» потеряли при атаке доступ к интернету, что обошлось компании по меньшей мере в два миллиона евро. Инцидент произошёл спустя всего несколько недель после того, когда более крупная сеть «Мираи» атаковала Европу и США, отключив среди других сайтов «Амазон», «Нетфликс» и «Твиттер». Брауэр, прокурор, сказал, что арестованные из «Кибербункера» обвинялись в «сотнях тысяч преступлений», начиная с «наркотиков, фальшивых денег и поддельных документов» и заканчивая «пособничеством в распространении детской порнографии».

Свен Камфиус, принц Кибербункера, не был арестован при захвате 26 сентября. Он также не входит в число шестерых, находящихся в бегах. После захвата он заявил, что немецкая полиция осуществила «акт войны», хотя сам он не получил ни царапины. Полиция арестовала почти всех, имеющих связь с бункером. Учитывая тщательность расследования, отсутствие интереса у правоохранителей к Камфиусу кажется странным.

Зент уверял меня, что Камфиус «не имел дела с датацентром в Германии». Но Камфиус сказал мне, что он разработал большую часть инфраструктуры бункера в Трабен-Трарбахе, и, со слов нескольких человек, он также играл важную роль в развитии бизнеса шифрованной телефонии Зента. Даже если работа Камфиуса технически не была незаконной, он много знал об организации, которую Германия считает преступной. Когда детали инцидента были опубликованы в апреле, тайна обхождения с Камфиусом стала ещё загадочнее. В документе обвинители отметили, что поисковик был расположен на серверах в Трабен-Трарбахе: cb3rob.net/darknet. Он выдавал более 6500 сайтов в Тёмной паутине, включая «торговые площадки для наркотиков, оружия, фальшивых денег, заказов на убийство и детской порнографии». Я вспомнил, что CB3ROB это сетевой позывной Камфиуса.

Когда я спросил Патрика Фату, старшего офицера полиции, контролировавшего расследование дела «Кибербункера», почему Камфиуса не был обвинён по делу, он сказал, что роль Камфиуса в организации снизилась до минимума в 2014 году, и что у полиции не было достаточно улик, чтобы связать его с администрацией «Рынка Уолл-стрит» или других нелегальных сайтов. Я спросил Фату разговаривала ли полиция с Камфиусом во время утомительного шестилетнего расследования. «Нет, – сказал Фата, добавив, – Мы не знаем где он».

Было удивительно, что немецкая полиция, которая проявила такую компетентность при этом расследовании, потеряла след Камфиуса. После его ареста за DDoS-атаку на «Спамхаус» в 2013 году, он провёл 55 дней в испанской тюрьме, ожидая экстрадиции в Нидерланды. В конце концов судья дал ему два года условно. Полиции Германии и Нидерландов тесно сотрудничали в начале расследования деятельности «Кибербункера», и в течение условного срока Камфиуса было бы легко законно надавить на него и заставить поговорить с немецкой полицией.

Я нашёл Камфиуса без особого труда. Он согласился встретиться со мной в марте в кафе при вокзале Мидделбурга, милого голландского города рядом с первой площадкой «Кибербункера». У Камфиуса, на котором был голубой спортивный костюм «Адидас», были пронзительные голубые глаза и редкая бородка. Некоторые из его зубов почернели, нескольких не было. Используя салфетку, он часто вытирал гной, выступавший из ранки на веке. Он выпил три крепких кофе где-то за полтора часа, а его руки постоянно тряслись.

Сообщения Камфиуса на сайте соцсети «Гэб» и его стрим представляют собой повторяющуюся молитву из теорий заговора и антисемитских высказываний. Она сказал мне, что является «либертарианским правым экстремистом», и считает, что «несоразмерное число евреев» занимает властные позиции в Европе и Америке. Он часто смеялся над собственными шутками.

Я спросил его, создавал ли он поисковик по Тёмной паутине, который содержался на серверах Зента. Он сказал «да». Потом в смс-сообщении он объяснил, что не нёс ответственности за результаты работы поисковика, потому что «он ищет вещи без разбора», добавив «Так поисковики и работают».

Камфиус настаивает, что он не был информатором, доносившим на Зента. Он обвинил менеджера «Кибербункера», Тома Функена, в планировании засады за ужином в «Исторической мельнице», хотя я был заверен семьёй Зента, что ужин был ловушкой, устроенной садовником. Зент сказал мне, что тоже винил садовника, и продолжал утверждать, что в бункере «не было информаторов». (Функен арестован и ожидает суда. Недавно просочившийся документ свидетельствует, что между 2018 годом и захватом бункера садовник был полицейским под прикрытием).

Хотя Камфиус и сказал, что он не был постоянно занят в «Кибербункере» с 2014 года, он всё ещё считает себя «принцем, и в настоящий момент главой государства» организации. Он не попал под юридический пресс, говорит он, потому что и Испания, и Нидерланды «уважают его дипломатический иммунитет». Камфиус поносит немецкую полицию, но, похоже, он только выиграл от задержания Зента. Он сказал, что сейчас помогает вести бизнес шифрованной телефонии Зента, который не закрыт.

После нашего интервью я отправил Камфиусу сообщение и ещё раз спросил его, разговаривал ли он когда-нибудь с немецкой полицией. «Мы не ведём переговоры с террористами», – сказал он.

Зент с момента его ареста помещён в тюрьму в Кобленце. Хотя его адвокат не стал обсуждать юридическую стратегию, защита Зента будет строиться на факте, что он не знал, что было на его серверах. Он сказал мне: «Я не верю, что хостер должен принимать любое содержимое… Как только хостеру становится ясно, что размещен нелегальный материал, он должен отказать в обслуживании». Готовность «Кибербункера» передать серверы «Рынка Уолл-стрит» должна подкреплять эту линию. Тем не менее, статья в «Шпигеле» утверждает, что на следующий день после его ареста Зент вёл себя эмоционально и извинялся в интервью полиции, говоря, что его «беспокоило» сколько нелегальной деятельности велось через бункер.

Зент предстанет перед судом не раньше осени из-за задержек по причине коронавируса. Но и тогда у обвинителей будет неполная картина происходившего в бункере. С момента захвата аналитики пытаются тщательно рассмотреть данные, хранившиеся на объекте, объём которых может составить до двух петабайт, геркулесов подвиг. У большой команды уйдёт много лет, чтобы прочесть лишь часть, добытого в Трабен-Трарбахе. Тем не менее, в апреле обвинители сказали, что идентифицировали десятки клиентов «Кибербункера», и ни одно из их предприятий не было легальным.

Я поинтересовался что толку от всех этих данных. Пресс-секретарь немецкого подразделения по киберпреступлениям, которое вело международное расследование в отношение «Рынка Уолл-стрит», откровенно сказал мне, что войну против Тёмной паутины не выиграть. Так же, как и «Рынок Уолл-стрит» расцвёл после уничтожения «Шёлкового пути», новые площадки вырастут вместо «Рынка Уолл-стрит». У людей по-прежнему будут нелегальные желания, и Интернет найдёт способ удовлетворить их. Тем не менее, вторжение в бункер в Трабен-Трарбахе позволило живым взглядом увидеть, как недостойные элементы работают в сети. «Я не помню такого случая, когда было бы собрано такое огромное число данных из криминальной инфраструктуре, – сказал мне один из полицейских в Майнце. – Мы хотим узнать, как себя ведёт другая сторона».

Формально обвинение Зенту было предъявлено 6 апреля. Немецкие власти заявили, что он «принимал все бизнес-решения» «Кибербункера» и описали его как главу «криминальной организации». Это представление было несколько трудно связать со странной, более сложной реальностью Зента. Патина идеализма, конечно, обманчивая, казалась для него самым важным. Полицейский, наблюдавший за ним несколько лет, сказал, что нездоровые качества Зента сопровождались утопическими взглядами на жизнь – «бесплатный Интернет, свобода слова, никто не контролирует всё на свете, типа того». Офицер сказал в заключение: «Это не ограбление банка. Он вряд ли миллиардер».

В марте я посетил сестру и зятя Зента, Анну и Рене ван Волферен в селе рядом с Арнхемом. У ван Волференов аккуратный, хорошо устроенный дом с плитой на дровах в гостиной. Рене работает в фармацевтической компании и ещё он пожарный дружинник. На поясе у него был пейджер, на футболке надпись: «Мы сталкиваемся с тем, чего вы боитесь». Анна высокая женщина с рыжеватыми волосами и дружелюбными, заботливыми манерами. Они показали мне телефон «Эксклю», который Зент прислал им из бункера. Они его так и не распаковали. Чтобы показать мне как он работает, им пришлось заряжать его 20 минут.

Ван Волферены объяснили, что Зент всегда жил «на краю», но вряд ли бы злым гением. («Санди уорлд», ирландский таблоид, недавно назвал Зента «повелителем тёмной сети»). Скорее он был замечательным, мечтающим, немного наивным человеком, который всплыл из своей глубины. Они беспокоились о его душевном состоянии, где он играл в шахматы сам с собой и практически не имел контакта с внешним миром. Отец Зента и Анны умер в январе, и адвокат Зента попросил разрешения для своего клиента посетить похороны. В запросе было отказано. Тогда Зент попросил ноутбук, чтобы посмотреть прямую трансляцию службы, и в этом тоже отказали.

Ван Волферены снова и снова заговаривали о детской спальне Зента в Арнхеме, и как он всегда был очарован футуристической эстетикой. Рене сказал, что к концу средних лет Зент начал баловаться каннабиноидными средствами, потому что ему было интересно остаться «вечно молодым». Он описал своего шурина как человека с задержкой развития. «Весь его мир был научной фантастикой», – сказал Рене.

Это было проницательное наблюдение. Люди, связанные с «Кибербункером», говорили о мире чисто сетевыми терминами. Они не говорили о Нидерландах, стране с населением в 17 миллионов человек. Они называли её по имени домена, .nl. Таким же образом они говорили о «киндерпорно», названии детской порнографии в Интернете. Во многих юрисдикциях детской порнографии не существует. Любое изображение ребёнка, занимающегося сексом, считается свидетельством преступления. Игнорирование связи между трёхмерным миром и происходящим на экране компьютера было в коммерческих интересах Зента. Но множество лет в комнатах без окон могли вообще удалить эту связь. Когда я спросил Зента знали ли в «Кибербункере», что они размещали «Пиратскую бухту», сайт по обмену материалами, он ответил с увёрткой, которую можно использовать даже с самым тёмным содержимым. «Если клиент не раскрывает своего имени «Кибербункеру», тогда команда «Кибербункера» не знает кто клиент».

Когда Анна вышла из комнаты, Рене признался, что Зент определённо иногда переступал «через край». По причинам, которые были неясны Рене, Зент часто прятал свои деловые интересы за благотворительными фондами. Дом ван Волференов был указан как адрес одного из таких фондов. В результате пару неоднократно навещала голландская полиция, которая спрашивала Рене о нелегальном содержимом на серверах «Кибербункера». Ирландский преступник, связанный с телефонным бизнесом Зента, однажды появился в доме ван Волферена. Рене распознал в нём в той или иной степени гангстера и выгнал. Рене восхищался своим шурином, но говорил ему, что его бизнес заставляет его якшаться с «преступными людьми».

В апреле я написал письмо в тюрьму Зенту, которое было доставлено его адвокатом. Единственным условием нашей переписки был запрет на обсуждение вопросов, которые могли бы напрямую повлиять на ход суда. Зент ответил мне в мае. Он написал на английском, голубой ручкой на линованной бумаге. Он писал всё с большой буквы, кроме слова «я». Он сказал мне, что считает, что власти взялись за его бизнес хостинга чтобы «остановить развитие приложения для безопасного общения». Он добавил с парой ошибок: «В следующей версии должен был быть кошелёк, который позволил бы пользователям делать неограниченные срочныи платежи. Это, конешно, не обрадовало бы власти». Зент проводил время за написанием книги о «защите личной жизни и что случилось со мной». Он сказал, что уже «продал эксклюзивные права киностудии». (Я не нашёл этому подтверждения).

В своём письме я спросил Зента о слепом увлечении, которое доминирует в его необычной жизни: бункерах. Он сказал мне о его визитах в комплекс времён Второй Мировой войны в Арнхеме и как это место его очаровало. «Я моментально влюбился в него», – вспоминает он. Он сказал, что его первый «Кибербункер» в Гусе было исполнением «мечты» получить «одно из таких мест и отремонтировать его, сделав современным высокотехнологичным укреплением. Но он не мог объяснить глубже. Зент писал: «Я не могу объяснить, почему мне нравятся бункеры. Почему кому-то нравятся гамбургеры? Почему людям нравится мотоспорт? Я не могу на это ответить. Мне просто нравятся бункеры. Вот и всё».